Я свидетельствую здесь перед всем русским пародом, перед всем миром, что это дикие звери, и нет у меня слов, которые бы выразили всю ненависть и проклятие наше этим извергам!
Пожилой рабочий Котов был в «душегубке». Это человек, который вышел живым из могилы...
Рабочий Котов пришёл рассказать суду всё, что он видел. Ему трудно было стоять, трудно было говорить,— он пережил слишком глубокое потрясение. Он стоял перед судебным столом и то и дело дрожащей рукой проводил по вискам.
— Свидетель Котов,— сказал председатель суда,— вам трудно стоять, вы можете давать показания сидя...
И вот человек, который чудом выбрался из могилы, сидел на стуле перед микрофоном и тихим голосом рассказывал...
Это было 22 августа 1942 г., в тот страшный день, когда палач Герц нагружал автобус больными. Котов пришёл за справкой в 3-ю городскую больницу, где раньше лечился. Не успел он сделать и двух шагов, как немецкий офицер схватил его за шиворот и втолкнул в кузов «душегубки». Дверца захлопнулась.
— Тут было битком набито людей... Некоторые были совсем раздеты, некоторые в нижнем белье. Кто-то кричал... плакал. Я почувствовал, что машина тронулась. Мне стало плохо, я начал терять сознание. Какой-то острый, душный, нестерпимый запах бил в нос. В своё время я обучался на курсах ПВХО и понял, в чём дело: нас травят каким-то газом. Я быстро разорвал рубашку, смочил её мочёй, прижал ко рту, к носу... стало легче дышать. Что было дальше, я не помню. Я потерял сознание. Очнулся я в яме... среди мертвецов. На мне, вокруг меня были трупы, трупы... Яму ещё не закопали. Наверно «душегубка» ушла за другими жертвами. Я начел ворочаться и выбираться из-под трупов. Это было трудно, очень трудно. Я уж не помню, как я выполз из этой ужасной ямы и дополз домой...
Весь зал, затаив дыхание, слушал этот жуткий рассказ человека, побывавшего в «душегубке».
РЕЧЬ ПРОКУРОРА
Председатель суда предоставил слово представителю государственного обвинения, генерал-майору юстиции Яченину. В зале стало очень тихо.
— С чувством глубокой скорби за невинно пролитую кровь тысяч замученные советских людей, — начал свою речь государственный обвинитель, — с чувством неутолимой ненависти к немецким захватчикам за зверства и насилия, за горе и слёзы нашего народа я начинаю свою обвинительную речь.
Мы прошли с вами, товарищи судьи, за эти несколько дней процесса по следам зверя. Перед нами раскрылись чёрные провалы противотанковых рвов, превращенных немецко-фашистскими извергами в гигантскую могилу более 7 тысяч мирных советских людей — женщин, детей и стариков. В наших ушах ещё и сейчас стоит стон и предсмертные крики растерзанных, расстрелянных, удушенных наших братьев, сестёр и детей.
Коричневая саранча за 6 месяцев опустошила и обездолила богатейший Краснодарский край. Откатившись под ударами Красной Армии, она оставила за собой реки крови, потоки слёз, горы трупов, дым пожарищ, бездну безысходного народного горя.
Краснодарский край — не исключение. Везде, где ни ступит нога фашистского зверя, воцаряется мрачная ночь, гибнет жизнь и в открытые могилы сбрасываются сотни и тысячи ни в чём неповинных людей.
Такова сущность фашизма, такова его людоедская программа в действии.
Ещё до начала войны об этих кровавых планах с дьявольской откровенностью говорил гнусный главарь фашистской банды Гитлер. И его подручные, по его прямому приказу, убивают, душат, грабят, вешают.
Гитлер и его клика годами воспитывали в немцах мораль диких зверей, вытравляя хотя бы малейшие намёки на совесть, честь. Товарищ Сталин 6 ноября 1941 г., характеризуя гитлеровцев, привёл в своём докладе слова Гитлера и Геринга:
«Убивайте, говорит Геринг, каждого, кто против нас, убивайте, убивайте, не вы несёте ответственность за это, а я, поэтому убивайте!»
«Я освобождаю человека, говорит Гитлер, от унижающей химеры, которая называется совестью. Совесть, как и образование, калечит человека. У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения теоретического или морального порядка».
Кончится нашей победой война, будут восстановлены разрушенные здания Краснодара и других наших городов. Вновь расцветут сады, и в них зазвенит детский смех. Наша земля залечит глубокие раны, нанесённые этой фашистской ордой, но чёрные ямы противотанковых рвов, похоронившие тысячи человеческих жертв, обгорелые стены здания гестатю, под которыми нашли смерть в огне 300 советских патриотов, тысячи удушенных, расстрелянных, растерзанных, замученных, вечно будут стоять страшной тенью чудовищных злодеяний и звать нас к неукротимой мести и к расплате.