- У них даже копий нет, - поддержала его Колхаун, - два десятка катафрактов шутя загнали бы их обратно на корабли.
- Стояли бы тут катафракты, - вернул я моих союзников на грешную землю, - ни один Дракон Тьмы сюда бы и не сунулся. Между прочим, а почему никто из ваших людей копий не захватил?
- Копья - для трусов и слабаков, - решительно отрезали два капитана.
- Только рукопашная, только хардкор, - подытожил я, - впрочем, они тоже безлошадные, так что не смертельно. Значит так. Или эти пираты сейчас скроются на кораблях, или пойдут наконец в атаку. А так как деваться им по большому счёту некуда, ставлю на второе. Что я говорил. Строятся.
И действительно. Судя по всему, Дивайз убедил своё воинство, что отступать ему поздно, да и некуда. Луэзию они потеряли, в Алвезии им ничего не светило, да и Тампино был явно не по зубам. Оставалось лишь придерживаться первоначального замысла - пополнить припасы, поправить такелаж, дождаться патрона и плыть в Новые Земли. А для этого надо уничтожить нас. Пираты вновь выстраивались в огромный прямоугольник, выставляя в первую линию счастливых обладателей стальных доспехов и прочных щитов.
- А вы что, без щита намерены рубиться? - спросила Кассия, - у Эрмано, я как поняла, будет телекинетический, а у вас?
- Щиты - для трусов и слабаков, - отважно заявил я, - только с открытой грудью, только с одним клинком. Хотя нет, это я погорячился. В тесном строю, где не отступить, ни увернуться, без щита, пожалуй, драться несколько необдуманно. Но не волнуйтесь. Щит у меня есть, сейчас я его наколдую.
- Ну что, оцените, - показал я Кассии через несколько мгновений мой треугольный щит с золотистым полем, на котором был изображён огромный чёрный скорпион, сидящий на человеческом черепе. Под черепом располагалась надпись: "Берегись скорпиона".
- Варварский щит и варварский обычай украшать его всякими рисунками и буквами, - поморщилась Кассия, - герб и девиз сами придумали или взяли из той же книжки откуда и этого вашего Филиппа Мальваузена?
- Творчески переработал, - объяснил я.
- Вам бы больше подошёл девиз "Лишённый наследства", - ехидно сострила Колхаун.
- Отстой, - презрительно заявил я, - полный отстой, как я бы сказал ещё лет десять назад. Только жалкий лошак и законченный неудачник способен нанести на свой щит подобный с позволения сказать девиз.
- С вами вся ясно, - вздохнула Кассия.
- Но согласитесь, - не отставал я, - смотрится стильно, грозно и зловеще.
- Похоже, нам пора подниматься, - прервал нашу беседу Мортимер, - разбойники наконец-то пошли в атаку и закрыли собой нас от баллист.
Я и сам это видел. Пиратский четырёхугольник пришёл в движение и направился к нам поспешным шагом, каким-то чудом не ломая при этом строй. Многие бандиты шли в ровных шеренгах явно первый раз в жизни.
- Пора так пора, - сказал я, - а ну-ка...
Вставайте люди Ремии
На смертный бой, последний бой!
Пропел я звучным и густым баритоном. Увы, эффект от моего пения оказался совсем не таким, каким я его задумывал. Эрмано Тимотео совершенно некультурно и невежливо заржал, а Кассия зашипела от негодования словно настоящая кошколюда.
- Послушайте, вы чего на самом деле добиваетесь, а? - злобно обратилась она ко мне.
- Ладно, вот сейчас скажу, как надо, - успокоил её я, - как полагается. За Родину! Храни нас Святой Джузеппе! Бог с нами, ибо Он тоже ненавидит презренных разбойников-бунтовщиков!
Дружный, восторженный гул и крик послужил мне достойным ответом. Людям всегда нравится, когда Бог ненавидит тех же, кого и они. И кого только Бог не ненавидел за долгую человеческую историю.
- Стрелки, огонь! - крикнула Колхаун.
И грянул залп. Стреляли на этот раз не только Гриндейл с Ринггольдом и Спенглером, но и все, кто сидел на крышах. И били они не по первому ряду, с его щитами и стальными доспехами, а по головам тех, кто шёл в следующих шеренгах. Эти головы защищала не сталь, так что не одна из них получила смертельный заряд, стрелу или болт. Лучники пиратов, оставшиеся возле кораблей, попытались поразить в ответ наших ополченцев, но глиняные парапеты надёжно защищали последних. Кто-то из разбойников попробовал даже вести навесную стрельбу, видать, где-то слышали о ней, но их стрелы или просто перелетали через дома, или падали за спины наших стрелков. Ну, с первого раза навесную стрельбу не освоишь. Лук, вообще, мудреная штука.
Пиратский прямоугольник же поспешно перешёл на бег. Его ряды, и без того расстроенные метким залпом наших стрелков, окончательно сломались и перемешались. На нас неслась обычная толпа. Всё, шутки в сторону. Началось!
- Монморанси, за помидорки! - последнее, что приказал я.
Первое, что вы должны запомнить о бое в тесном пехотном строю - рубить в нём трудно. Заденешь своих же. Нет для размаха никакого места. Надёжней и лучше колоть. И не только того, кто бьётся против тебя. Приняв на щит его клинок, можно ткнуть свой во врага, чьё внимание отвлёк твой товарищ. Расстояние вполне позволяет. Разумеется, и от врага ожидаешь подобного приёма и не теряешь бдительности. И самое главное - держать строй!
Мы сошлись как два встречных бушующих потока. И пока передние ряды яростно бились, задние подбадривали дерущихся громкими боевыми возгласами. Драконы Тьмы орали во всё горло: "Дракон Тьмы постоит за старую Луэзию!", на что наши бойцы отвечали различными выкриками: "Вперёд, Мортимер!", "Колхаун, на подмогу!" или "Ломбард, Ломбард, Скорпион, Скорпион!" в зависимости от того, кого считали своим лидером.
С первым Драконом Тьмы мне повезло - он пропустил молниеносный и выверенный выпад в горло. Со вторым мы обменялись парой уколов, а затем я резко поменял уровень атаки и пронзил ему ступню. Пока он орал от боли, я расправился с ним. Третий бандит не успел ничего. Его куснул за помидорки Монморанси. Собаку не зря считают умным животным, пусть даже она и призрачная. Четвёртым моим противником оказался здоровенный детина с двуручным боевым молотом, от которого пользы в этой тесноте было чуть менее чем никакой. Не удивительно, что и он почти мгновенно рухнул пронзённым мечом на землю. Пятого я сначала отвлёк уколом в лицо, который он парировал щитом, а потом точным выпадом поразил его в пах. И, как я видел, Кассия, Дагоберто а, особенно Эрмано Тимотео, от меня не отставали.