Победа на президентских выборах 28 октября 2007 г. Кристины Фернандес де Киршнер — жены действовавшего главы государства – еще больше акцентировала интерес мирового медиасообщества к событиям на берегах Ла-Платы. «Королева Кристина», «Латинская Хиллари Клинтон», «Новая Эвита Перон» – такими заголовками запестрели страницы газет и журналов. Но дело было не только в повышенном внимании к уникальному варианту политического «семейного подряда», но и к тем знаковым процессам модернизации, которые развернулись в Аргентине.
За прошедшие с конца XIX в. десятилетия Буэнос-Айрес «перепробовал» различные варианты модернизации и накопил разнообразный и противоречивый опыт проведения макроэкономических трансформаций, опередив в этом отношении большинство развивающихся стран. Поэтому изучение и осмысление аргентинского опыта значимо и существенно для многих государств, включая Россию. Модернизационная парадигма Аргентины развивалась во взаимодействии с реальными процессами национального развития, вносившими коррективы в ее содержание и определявшими ее цели. Конкретные задачи, смыслы, формы и методы модернизации изменялись в ходе исторического развития аргентинского общества и национальных хозяйственных структур. Этот путь не был гладким. Он изобиловал противоречиями, конфликтами, попытками торможения и даже движения вспять. Особенность современного модернизационного проекта в его синергетическом характере стремлении извлечь уроки истории, опереться на опыт прошлых лет и включить в себя отдельные элементы, присущие прежним моделям модернизации.
Суровым испытанием для Аргентины стал мировой финансово-экономический кризис 2008–2009 гг. Анализ основных аспектов, равно как непосредственных результатов антикризисной политики Буэнос-Айреса, завершает проведенное в книге исследование, позволившее автору сформулировать основные выводы, предложить сценарий развития страны на среднесрочную перспективу и выдвинуть собственную интерпретацию «аргентинской загадки».
I Сто лет в мировой экономике и политике (1880—1980-е гг.)
В начале XX века никто не сомневался в том, что Аргентина – страна будущего.
К 1980 году все считали, что если существует прототип нации, потерпевшей провал, то это – Аргентина.
Пол Э. Самуэльсон
Я путешествовала по Европе, там кругом один антиквариат.
Будущее – за Аргентиной Перона.
Эва Перон
Более ста лет Аргентина принадлежит к классу крупнейших хозяйственных систем Латинской Америки, во многом задает тон в политической и экономической жизни государств региона. За этот период аргентинская нация прошла сложный путь, отмеченный аутентичными экспериментами, впечатляющими экономическими взлетами и разочаровывающими падениями. Как констатировал видный аргентинский историк и экономист Марио Рапопорт, Аргентина – «парадоксальная страна». И пояснил: располагая огромными и высококачественными природными и людскими ресурсами, Аргентина, несмотря на все попытки, не сумела консолидировать свою экономику на современных основах, что подразумевает высокую степень индустриализации и сравнительно равное распределение доходов12.
Отсутствие консолидации обусловило неравномерность хозяйственного развития и все более ощутимое падение роста ВВП на протяжении рассматриваемого периода. В период 1870–1914 гг. ВВП Аргентины рос на 5,61 % в год, тогда как у Канады этот показатель составлял 3,77, у США – 3,66, у Австралии – 3,35 %. В 1930–1945 гг. ситуация выглядела уже совсем иначе: Аргентина – 2,18 %, Канада – 3,82, Австралия —3,51, США – 5,21 %13. Во второй половине прошлого столетия положение продолжало ухудшаться. В течение 30 лет (1959–1989 гг.) было зафиксировано 11 случаев абсолютного падения аргентинского ВВП, т. е. экономика сокращалась практически раз в три года14.
Одним из факторов, воспрепятствовавших поступательному экономическому развитию страны, стала хроническая политическая нестабильность, которой была отмечена аргентинская история большую часть XX века. Частые смены правивших режимов не позволяли сохранять принципиальные установки хозяйственной политики сколько-нибудь длительное время, провоцировали резкие (часто неоправданные) перемены экономического курса. Макроэкономические результаты не замедлили сказаться. Если в 1952 г. душевые ВВП (по паритету покупательной способности) Аргентины, Франции и Германии находились примерно на одномуровне и составляли соответственно 6 тыс., 6,8 тыс. и 5,5 тыс. дол., то в 1990 г. аргентинский показатель вырос до 10 тыс., тогда как французский и германский превысили 20 тыс. дол. Таким образом, в 1952–1990 гг. ВВП на душу населения в Аргентине в среднем в год рос на 1 %, во Франции – на 3,1 %, а в Германии – на 3,7 %15. По оценке аргентинских экономистов Мигеля Брауна и Лукаса Лача, Аргентина в указанный период стала «примером застоя»16.