- Ах, - пробормотал Шиллер, - эта цель. Я приношу извинения. На мгновение я подумал, что Павлов имел в виду, что у нас есть способ добиться этого ».
Шиллер двинул своего коня, и Павлов сказал: «Вы под шахом. Возможно, вы тоже ослышались ».
Шиллер забрал рыцаря без извинений. «Как мы приближаемся к нашей цели?»
Павлов вынул из кармана лист бумаги. На нем было одиннадцать имен. Павлов зачитал имя, добавив данные по памяти.
«Скольский». Он задумался. Йосеф Сколски, сорок два года. Ведущий физик Научного института ядерной физики в Москве. Ученик академика Андрея Сахарова, отца советской атомной бомбы, нашего ведущего диссидента. Две заявки на выездную визу в Израиль. Отказался на том основании, что его родственники в Тель-Авиве находились слишком далеко ».
Он зачитал другое имя. «Кремер, Яков. Член-корреспондент АН СССР. В возрасте пятидесяти лет. Одно заявление было отклонено. Опять же - родственная удаленность ».
Предпоследнее имя было: «Зивз, Михаил. В двадцать восемь лет. Блестящий физик-ядерщик работает в Научно-исследовательском центре в Академгородке в пятнадцати милях от Новосибирска. В разрешении отказано один раз. Причина - все еще подлежит военной службе ».
Фамилия была гопник.
Шиллер спросил: «Кто он?»
Павлов прыгнул со своей королевой. «Мат, - сказал он.
«Кто такие гопники?»
«Моя совесть».
Митин подал кофе. «С каких это пор у тебя появилась совесть?» он спросил.
Павлов отпил сладкого черного кофе. «Это не имеет значения». Он провел рукой по волосам. «Важно следующее: десять из этих одиннадцати имен представляют собой человеческие компоненты одной водородной бомбы. Неплохой подарок Земле Обетованной, а?
* * *
Но как? Частично ответ пришел к Виктору Павлову на суде над ленинградским скайджеком. Этот скайджек с треском провалился, но даже если бы он и удался, это принесло бы пользу лишь горстке ничтожеств. И, в любом случае, скайджексы были старомодными, с отличительной чертой арабов, кубинцев и маньяков. Старомодное похищение было большим размахом.
И снова адреналин потек. Что, если они похитят кремлевского лидера и воспрепятствуют освобождению десяти физиков-ядерщиков? У этой идеи была прекрасная самоубийственная слава, комплекс Масада. За исключением того, что это было совершенно невыполнимо.
По крайней мере, так казалось, пока Виктор Павлов не услышал, что Василий Ермаков ехал по Транссибирской магистрали в октябре 1973 года, в год 25-летия образования Государства Израиль.
ГЛАВА 2
Первой остановкой был Ярословль. Транссибирская магистраль №2 резко подъехала к 14.02 мск. Но только после шариата, который они достигли вовремя в 20.22, первый сионистский агент сел в поезд.
Это был коренастый мужчина с белым лицом и шрамом у рта. На нем было черное пальто, меховые сапоги и шапка из тюленьей кожи.
Он стоял возле прилавка, где женщины с тупыми лицами в голубых шарфах вокруг волос продавали еду из обтянутой брезентом тележки. Мясная выпечка, жареный цыпленок и рыба, мороженое и пиво.
Когда поезд въехал на станцию, агент по имени Семенов хлопнул в ладоши в перчатках. Холод или нервы, или и то, и другое.
Транссибирская магистраль еще не дошла до снега. Но воздух был резким, на платформе блестел иней. Было почти темно.
В освещенном окне спецтренера он увидел лицо Ермакова. Стекло запотело, очертания стали размытыми; это напомнило Семенову лицо, замаскированное чулком.
В рамке вагона № 1251 Семенов увидел лицо Виктора Павлова. Он дрожал в теплом пальтои достал из кармана белый носовой платок. Лицо Павлова потускнело.
Прежде чем поезд остановился, сотрудники КГБ высадились, как пассажиры, опаздывая на работу. Они выстроили в очередь ожидающих пассажиров и начали проверять их документы. Местная милиция, которая уже выполнила свою работу, протестовала, но их оттеснили; Это напомнило Семенову сцену в аэропорту во время неудавшейся скайджек, когда московские и ленинградские силовики дрались друг с другом.
Семенов был четвертым в строю. Он передал свои документы грубому сотруднику КГБ. Офицер КГБ взглянул на них, слегка улыбнулся и мягко сказал: «Добро пожаловать на борт, товарищ».