Майкл Кроу вытянул и без того длинную шею так, словно пытался рассмотреть что-то на полу за креслом, в котором сидел Элоиз Хартли. Это «что-то» было и в самом деле похоже на хвост.
– Как дела Сержа Ройкрофта, Элоиз?
– Он выжил.
– А со шпионом Макферсоном?
– Он работает и ждет связника.
– Хм… Итак, все просто и ясно?
– Да.
Майкл Кроу все еще смотрел на едва заметный кусочек «чего-то». Доктор Хартли проследил напряженный взгляд замминистра, опустил руку и поднял с пола тонкую меховую ленточку.
– Опушка для воротника, – пояснил Майкл. – Жена уронила. Утром она заглянула ко мне на работу и устроила очередную маленькую разборку наших и не без того сложных отношений. В последнее время мы видимся с Маргарет ровно столько, сколько требуется времени для очередного скандала.
– У меня тоже много дел, Майкл.
– Ты спешишь?.. Что ж, я понимаю. Но почему генерал Кошкин фактически сдал нам Сержа Ройкрофта и совсем забыл о Макферсоне?
– Боюсь, что это еще не все загадки, Майкл. Уверен, что очень скоро генерал Кошкин снова повысит ставки в игре с беглянкой.
– Именно поэтому ты, Элоиз, разгуливаешь по зданию контрразведки с табунчиком русских шпионок и устраиваешь им экскурсии?
– Я хочу знать о них как можно больше, Майкл.
– А ты уверен, что это именно те «красотки», с которыми ты будешь иметь дело в дальнейшем?
– Нет.
Майкл Кроу откинулся на спинку кресла. Он долго рассматривал спокойное лицо старого друга.
– Ты многим рискуешь, Элоиз… Очень многим.
– Я могу написать прошение об отставке.
– Знаю, знаю!.. – отмахнулся Майкл. – Но тебя не отпустят, даже если ты провалишь операцию. Ты хладнокровный циник, Элоиз.
– А при чем тут цинизм?
– Как?!.. Разве ты не влюбился ни в одну из очаровательных русских шпионок?!
Майкл Кроу искренне расхохотался.
Доктор Хартли нахмурился и встал.
– Мне действительно пора, Майкл.
– Хорошо, хорошо!.. Только ответь мне на один вопрос, чем сейчас занимается Макферсон?
– До сегодняшнего дня он занимался обычной рутиной. Но скоро я собираюсь поручить ему одно очень любопытное дело.
– Какое?
– Не скажу.
Уже возле двери доктор Хартли оглянулся.
– Ты не удивился бы, Майкл, если бы меховой воротничок твоей жены и в самом деле оказался моим чертенячьим хвостом?
– Нет. А что?
– Это имеет кое-какое отношение к тому делу, которое я собираюсь поручить Макферсону. Извини, но иногда я вынужден быть немножко дьяволом, Майкл.
– Хотя бы намекни, что за дело ты собираешься поручить Макферсону?
– Его подсказал мне ты сам… Меховая ленточка не может принадлежать твоей жене Маргарет, Майкл. Она слишком любит животных.
Доктор Элоиз Хартли вышел и закрыл за собой дверь.
Таня лежала, свернувшись калачиком в постели под толстым, теплым одеялом. В темной комнате приятно пахло женскими духами.
«Я устала думать, и я хочу домой…»
Мысли были теплыми и отрывочными. Из них не нужно было делать вывода или лихорадочно поспешно находить другую мысль.
«Домой…»
В соседней комнате сидела Бонни Вайсер. Она что-то торопливо писала на небольшом листочке бумаги. Дверь на террасу была открыта и ночная прохлада приятно освежала лицо.
– Здравствуй, Бонни…
Женщина быстро подняла глаза. У входа на террасу стоял Энтони Клингер.
– Только не нужно делать резких движений, Бонни, – на женщину за столом смотрело дуло пистолета, и этот взгляд мало чем отличался от взгляда неожиданного гостя. – Пожалуйста, не зови своих парней. Их больше нет…
– Арни Фокс?
– Ты права, это смог бы сделать только Арни.
– Ему повезло. Я слишком увлеклась своими делами и забыла о нем.
– Кому-то из вас двоих должно было повезти.
Энтони вошел в комнату и приблизился к столу.
– Где девчонка?
– Если бы она была у меня, я бы уже позвонила Джону Арланди.
– Все правильно… – Энтони кивнул. – Правда, одно время я чуть было не посчитал, что ты связалась с русской разведкой.
– Почему?
У Энтони вдруг сильно заболело колено.
– Так, ерунда, – он поморщился. – Боль довольно забавная штука, Бонни. Она похожа на наркотик и мутит разум. А теперь, извини, но я должен повторить вопрос: где девчонка?
– Я не знаю.
– Знаешь. Ты всегда была к ней очень близко. Ближе всех нас. Я уверен, что ты загнала ее в какую-нибудь нору, а теперь ждешь, пока Джон Арланди не повысит цену.
Бонни показала взглядом на пачку сигарет на столе.
– Я могу закурить?
– Можешь. Но когда твоя сигарета кончится, я выстрелю, Бонни.