— Да какие, например?
— Думай. Найди затерянный рай, проведи там месяц, и напиши серию захватывающих статей. Люди уже начинают выбирать, куда отправиться на отдых. Разыщи клуб любителей дельтапланов с интересными историями, возьми шокирующее интервью у восходящей звезды, или скандальное — у заходящей. Найди первым данные удивительного социологического исследования, собери комментарии экспертов. Или пиши о городских событиях, но как журналист пиши. Не как начинающий писатель. В городе каждый день что-нибудь происходит, другие же находят. Я должна придумывать за тебя?
Она снова сложила розовые губы в трубочку и подняла брови. Я доверял ее профессиональному мнению, да и сам знал, что статья про несанкционированный митинг — сырая. Писал ее с похмелья, наспех, без особой тщательности и вдумчивости. Просто перенес поток мыслей на бумагу, даже не перепроверив перед отправкой. Сам не верил, что возьмут. Но я пришел сюда не за тем, чтобы спорить о сомнительной статье. У меня был еще один вопрос, гораздо более важный.
— Когда меня возьмут в штат? Мне было обещано через три месяца. Прошло пять.
— Хоть десять. Как только ты начнешь приносить не меньше двух интересных статей в неделю (а лучше, три-четыре), редакция начнет за тебя хвататься. А пока — извини. Никакой ценности для газеты ты не представляешь. И на штатного журналиста пока не тянешь. Работай, старайся, тогда и поговорим.
— Так мне за свой счет ехать к затерянному поселению? — спросил я тихо, но многозначительно, упершись руками в стол главного редактора.
— Какому еще затерянному поселению?
— Их отрезал от цивилизации обвал. Они больше трехсот лет живут без связи с внешним миром. Никто не знает, как они умудрились выжить.
— Ты знаешь такое поселение?
— Да, знаю.
— Ну вот, умеешь же находить интересные зацепки, если захочешь… Если это и вправду зацепка, а не твоя выдумка. И почему же их до сих пор не спасли? Почему не спасли сразу же после обвала? Что, ждали триста лет?
— Тогда, триста лет назад, никто не думал, что они выжили. Ну, обвал и обвал. Погоревали и разошлись. Да и подходящей техники в те времена еще не было. А потом про них забыли, и сейчас про них никто не знает. Кроме меня.
— А они выжили, ты это точно знаешь?
— Да, точно.
— И ты собираешься к ним ехать?
— В качестве кого? — спросил я ласково, — конечно же, мне бы хотелось! Поеду, но только как штатный журналист. С оплатой перелета и суточными. Как официальный представитель газеты, получивший крайне ответственное задание провести журналистское расследование. Только так. Имейте в виду, путешествие крайне опасное. Чтобы добраться до поселения, нужно будет пройти несколько десятков километров через дикий лес.
Главный редактор побарабанила указательными пальцами по столу. У нее не было оснований доверять мне, но я мог раздобыть интересный материал и повысить рейтинг газеты. И мог раскопать взрывную информацию раньше, чем до поселения доберутся журналисты других изданий. Искушение было велико. Я ждал ее решения, стараясь не выдать своего волнения. Она молчала, рассеянно глядя вперед и продолжая набарабанивать пальцами по столу популярную мелодию, сидела так и барабанила около двух минут. Я смотрел, как она в задумчивости то вытягивает розовые губы в трубочку, то расслабляет их.
— Хорошо, я подумаю, — наконец, сказал она, — напиши первую статью, опиши подробно: как узнал, как доберешься, сколько времени проведешь в этом затерянном поселении, когда о нем было последнее упоминание, в чем интрига. Как можно увлекательней опиши, не халтурь. Если одобрю к публикации первую статью, оформлю тебя в штат, так и быть. И согласую командировку. Договорились? Когда принесешь?