– Тогда мы – антигерои! – парировали молодые. – И не наш это мир, и не наш в нём путь, и не нам создавать его печальное будущее. Наши тотемы – это “жаркие камни”, сгорающие на капище. Это вы поддерживаете пепелище великих драконовых исполинов во имя ублажения памяти о трусливых, изворотливых предках. К тому же сами вы, весталки, к продвижению племени вглубь времён непричастны. Не вы ли пресекли свои корни во имя ритуала обыденности?
– К будущему причастны все! И ещё как причастны! Ибо только Проведение способно выбрать нам роли на завтра, – возразили весталки, и тут же одна за другой лишили себя девственности на ритуальном фаллосе перед онемевшим человеческим “лесом”.
Подле фаллоса образовалось небольшое кровавое озерцо. С неба сорвался коршун и долго купался в нём, хлебая кровь девственниц, – до полного насыщения. Затем, тяжело разбежавшись, снова попытался вырваться в небо, но небо более не держало его, и он рухнул у кромки Штормовых островов.
– Это мерзко и жутко, – возразили девушки. – Мы не можем принадлежать кому-нибудь одному. И тем более камню. Ведь мы не окаменевшие, как вы, а живые. Мы не просто сами по себе, а юные деревца: каждая в отдельности… А вместе мы – лес: живой, солнечный, полный соков и сил...
– Мы солидарны с девушками, – добавили парни. – В каждом из нас не меньше сил, чем в вашем ритуальном истукане, но выбор кому и с кем быть первым в нашем общем лесу для нас был и остается загадкой. Как видно, это сакральная тайна самого Проведения.
– Так остановите свой выбор на нас! И мы легко и просто поможем вам пройти через стыд, – вы вправе будете пренебречь тем, кто-то из нас станет для вас первой, а кто какой-то очередной, – обратились в сердцах недавние весталки к парням. Предавшие Весту, они были согласны стать публичными наложницами всякого, кто попытался бы вырваться из безвольного леса аморфно переплетенных тел. Но юноши промолчали…
И тогда весталки обратились к таким же безвольным, заплетенным в общую телесную массу девушкам, и попытались их устыдить:
– Эх вы, юные красотки, взирайте и трепещите, – ведь ни одна из вас просто не способна бороться за своего единственного парня, и вырвать его из этого бесполезного переплетения.
– Не станем вас слушать, – возразило подавляющее большинство. – Сами вы служили не лесу, а его горькому пепелищу и вам нас не понять. А отныне, –пройдя через каменную инициацию – каждая из вас скорее послужит камням. Поскольку это вы обезвожены и обесстыжены, поскольку вы, как камни, лишены связующих растительных соков и прочно черствы. Между вами и нами непреодолимая грань. И вам её не пройти.
Опозоренные весталки горько разрыдались, но отступили, но, взявшись за руки, молча вошли в море, и с тех пор живыми их больше не видели. Через несколько дней безжизненные тела прибило к Штормовым островам. С тех пор на островах стали расти алые маки, ставшие маяками для рыбаков. Со временем же на островах стали селиться всяческие изгои…
22.
И тогда пришла очередь матерей. И они упросили своих гордых детей пойти на переговоры с теми, кого сами матери в своих легендах и песнях величали героями. Всегда случается так, что только однажды молодые слушают материнский совет. И это время пришло. Ведь и самим молодым захотелось увидеть тех, кто обрёк их величаться именами падших реликтов, изведенных легендарными героями на “жаркие камни”…
Они шли мимо тучных полей, мимо отвисшей виноградом лозы, мимо оливковой рощи, мимо пасущихся в предгорьях отар прямо к месту, на котором в очередной раз готовились извлечь из траншеи очередную порцию “жарких камней”. Прервалась длительная агония ещё одного “провинившегося” в чём-то своём природном дерева.
К старикам шли поседевшие от горя матери. К старикам шли молодые, чьё имя “лес” не давало им право на инициацию, не оставляло права на выбор. Старики давно о том знали. И, кажется, готовы были помочь. Но в их чадных душах заклекотала гордыня и угольщики выступили отчаянно дружно:
– Мы – герои! – прошамкали беззубо они. – а все ваши виноградари и землепашцы, садоводы и рыболовы – сущие приспособленцы. Им всем, видите ли, хочется есть. Вот они вас и прогавили. А ведь мы предупреждали, что рано, очень рано отказываться от “жарких камней”. И что же? Вы погубили даже весталок. А ведь все равно и они вскоре вам пригодятся. В годину слёз всегда приходит время для плакальщиц.
– К чему они нам, к чему нам герои? У нас и без них, где не глянь – вечная весна, куда не посмотри – довлеющее бремя легендарного прошлого. Оно испепелило нас, но мы не пожелали превратиться в “жаркие камни”! И потом, разве так плохо быть сытыми? Не затем ли вы вышли из ваших дремучих лесов и из чёрных гиблых болот?