«Итак, — сказал Маккарти, неся свой стакан Aqua Libra в угол, отмеченный Резником, — почему возобновился интерес к этому старому каштану?»
Вкратце, сказал ему Резник.
Маккарти откинулся назад и скрестил руки на груди. Запонки, подумал Резник, заметив бледно-голубую рубашку солиситора, думали, что они ушли в прошлое. Как эти дурацкие подтяжки для мужских носков.
— Вы, конечно, не запрашиваете ничего, что может считаться секретной информацией?
«Что я хочу знать, — сказал Резник, — почему действие было прекращено?»
«Пожелания клиента».
— Не ваша рекомендация?
"Точно нет. У нас были все шансы создать хороший кейс».
— В таком случае вы бы поощряли его оставаться с этим?
«В финансовом отношении это лучше всего послужило бы его интересам».
— А по-другому?
Маккарти сделал глоток и посмотрел на свой телефон, как будто тот вот-вот зазвонит. «Ситуация, аналогичная случаям изнасилования, уравновешивает страдания клиента, переживаемые в суде, и потенциальные выгоды. Вот человек, зажатый, подвергшийся физическому насилию и бессильный что-либо с этим поделать в то время. Как сильно он хочет говорить об этом, описывать это, подвергать нападкам и даже насмешкам то, что он считает правдой? Нет, он решил, что с него хватит.
— Значит, ничего общего со смертью Алана Имри?
— Имри?
«Анестезиолог».
Маккарти поджал губы. — Я забыл.
«Вы не помните, что Риджмаунт говорил об этом в то время?»
— Нет, — ответил адвокат после некоторого раздумья, — он должен был знать об этом, я в этом почти уверен. Но нет, я не могу припомнить, чтобы он упоминал об этом. Насколько я знаю, это не повлияло на его решение».
Резник кивнул. Маккарти попробовал широко разрекламированные прелести Aqua Libra. Весы, подумал Резник, что угодно, только не то, что это было. «Другие сотрудники, участвовавшие в операции, — сказал он, — хотя они и не были указаны в иске, вы бы определили, кто они?»
— Вплоть до того, кто толкал тележку внутрь и наружу.
— Вы бы назвали имена своему клиенту?
Маккарти возился с механизмом двойного замка своего портфеля. Некоторые люди использовали в качестве комбинации первые цифры своего номера телефона, другие — день рождения жены.
«Я не понимаю, почему я должен. Нет, я так не думаю».
— Нет, если бы он спросил? Прямо.
"Я не знаю." У него зазвонил телефон, и он поднял трубку почти до того, как звук успел зафиксировать, прислушался, пару раз кивнул и сказал звонившему, что перезвонит прямо сейчас. — Я действительно не помню, чтобы он это делал.
«Имена, однако, они были бы повсюду, записаны на бумаге? Для него не могло быть и речи о том, чтобы взглянуть на них без вашего ведома. В какой-то момент у него была бы возможность записать их, даже сделать ксерокопию. Я имею в виду, что он мог знать, кто они такие, как вы говорите, даже носильщик, кативший тележку.
— Да, — сказал Маккарти. "Верно. Это разумно предположить.
Зазвонил его портативный телефон, и Резник поднялся на ноги. — Вам не нужно торопиться, — сказал Маккарти, прикрывая рукой мундштук. — Я в порядке еще несколько минут.
«Наслаждайтесь ими, — сказал Резник. «Разгадайте краткий кроссворд. Разобрать телефон». Проходя мимо, он слегка коснулся плеча Маккарти. "Спасибо за вашу помощь."
Самое замечательное в том, что дом был таким высоким, построенным на гребне холма, даже его собственная комната была под лестницей, никто не мог не заметить его. Кроме сада, а кто мог стоять там, в саду? Его отец, может быть, но его отец куда-то уехал, надеясь, что он снова станет сборщиком и перевозчиком, принося домой что-нибудь вкусненькое к их обеду.
Кэлвин вытянулся на кровати, немного поправив подушки, уложив их поудобнее. Этот новый материал, который он получил, ямайский, сказал парень, который продал его ему, но Кэлвин знал достаточно, чтобы понимать, что это ничего не значит. Но это было хорошо. Хорошая вещь. Хорошее дерьмо. На самом деле так хорошо, что он думал, что у него будет еще один косяк. Иногда, лежа, вместо того, чтобы курить, он мастурбировал, думая, может быть, о женщине, которая работала в фургончике с мороженым в парке. Сидеть внутри, окруженный всеми этими Прохладными Королями, Сочными Фруктами и Малиновыми Торпедами. Настроил радио на пиратскую регги-станцию. Белый комбинезон: он был уверен, что под ним не было ничего, кроме каких-то скудных вещей. Часто в парке он выбирал место, откуда мог ясно видеть ее, растянулся там, слушая свою музыку и наблюдая за тем, что она делает. Ни разу она не обратила на него внимания, не подала виду, что знает, что он вообще здесь. Но Кальвин знал достаточно, чтобы знать другое.