— Что?
— Если объяснить очень простую концепцию, используя научную терминологию, можно запутать любого.
— Например?
— Например, фраза «хорошо известно», которая попадается в статьях. Возможно, автор работы имел в виду только то, что сотрудник лаборатории, ответственный за проверку диссертации, считали это «хорошо известным». Или предложения типа «согласно нашим статистически обоснованным прогнозам», что в основном означает: «мы только сделали оценку, не принимайте ее всерьез».
— Может приведешь более конкретный пример?
— Более конкретный? Например, статья, что ты держишь сейчас в руках посмотри на последние несколько строк. Мы надеемся, что наши исследования смогут побудить ученых к более глубоким исследованиям в этой области…
Дянь Цыли стало любопытно.
— И что это значит?
— Это значит, что я закончил, кто бы еще ни захотел это сделать, он может продолжить эту работу, а я не буду.
— Пфф…
Дянь Цыли тихо рассмеялся и стукнулся лбом о стол.
Фэй Цзинти с недоумением взглянул на него.
Неужели этот парень действительно находит это забавным?
Профессор Ботэм стоял на сцене, повернувшись спиной к доске, заполненной вычислениями. Он говорил мягким и медленным голосом.
— Мы использовали гармонику высокого порядка, полученную взаимодействием высокоинтенсивного лазера и плазмы, для измерения структуры плазмы с большим временным разрешением. Как показано в презентации, мы получили очень интересный набор данных из наблюдений и сделали ряд выводов, основанных на этих результатах.
— Это включает анализ многомасштабного нелинейного роста и сжатой турбулентности… это не простая задача для решения. К счастью, мы добились некоторых намеченных результатов.
В зале поднялась суматоха, ученые и эксперты перешептывались друг с другом.
— Если Калэмский центр термоядерной энергии действительно решил эту проблему, то это обеспечит теоретическую основу для решения проблемы разрыва магнитного поля в токамаке.
— Я не могу в это поверить… как думаете, их данные надежны?
— Не знаю, но мне придется провести собственное расследование.
Профессор Ботэм был доволен разговорами, которые шли вокруг, и самодовольная улыбка появилась на его лице.
Как он и ожидал, результаты их исследований достаточно удивительные, чтобы потрясти людей.
Вскоре началась сессия вопросов и ответов.
Профессор Ботэм посмотрел на первого человека, поднявшего руку, и кивнул.
— Сэр, у вас есть вопрос?
Лу Чжоу встал и посмотрел на расчеты на доске, после чего заговорил.
— Если моя догадка верна, вы использовали метод дифференциальной геометрии в процессе решения нелинейных уравнений.
Профессор Ботэм поправил очки и посмотрел на ученого-китайца, после чего нахмурился и сказал:
— Правильно, есть проблема?
Лу Чжоу вздохнул и сказал:
— Идея ввести многообразие Лу для решения нелинейного преобразования топологии верна, но ваш метод неверен, вы не можете использовать многообразие Лу таким образом.
Ботэм не сердился на то, что его допрашивают. Вместо этого он рассмеялся и саркастически ответил:
— Я не знаю, как вы пришли к такому выводу. Но, на мой взгляд, это чепуха. В моих расчетах нет никаких проблем, я точно знаю, как использовать многообразие Лу. Мне не нужно, чтобы вы меня учили.
Ученые подняли шум в лекционном зале.
Лу Чжоу посмотрел на толпу в зале и кашлянул.
— Я тот, кто создал многообразие Лу.
Глава 506. Бесполезные заметки
Сразу же после того, как Лу Чжоу произнес эту фразу, в лекционном зале на несколько секунд воцарилась тишина.
После чего сразу поднялся шум.
Лу Чжоу отчетливо слышал тихие смешки среди разговоров.
Очевидно, когда он сказал, что он тот, кто создал многообразие Лу, многие узнали его.
Сидело также много людей, которые были сбиты с толку, и они люди терпеливо ждали развития ситуации.
В конце концов, не все будут знать о «очевидных вещах», поскольку это относится лишь к тем, кто читал специализированную литературу.
Большинству ученых нелегко прочитать все статьи в своей области, не говоря уже об исследованиях в других областях.
Если кто-то углубленно не изучал дифференциальную геометрию и дифференциальные уравнения в частных производных и не проводил свои исследования уравнений Навье — Стокса, то скорее всего не слышал про многообразие Лу.
Не говоря уже о том, что прошло меньше года с момента решения уравнений Навье — Стокса.
Конечно, поскольку профессор Ботэм занимался исследованиями в этой области, он знал довольно много о многообразии Лу. Он, очевидно, знал, кто придумал его.