Пару раз мины шлепались в нескольких шагах от нас, поэтому приходилось ддже прервать работу.
Воют эти мины совершенно жутко, а одна упала метрах в десяти от нашей землянки.
В полдень стою на посту охранения у железнодорожной линии. Батарея тяжелых орудий русских накрывает наших пулеметчиков примерно в полукилометре от нас.
Вижу, как у самого обрыва рвутся снаряды, как вверх вздымаются фонтаны земли. Русские выпустили около 30 снарядов. Счастлив, когда меня, наконец, сменяют. Кофе и жратву притаскиваем, уже когда совсем стемнело, потом в суматохе делим еду на всех.
После еды приказано доставить боеприпасы на передовую, в 3-ю роту. Приносим их с пулеметной позиции, грузим на телегу и везем — так все же полегче будет и побыстрее.
Спать ложимся рано.
В 23 часа нас снова поднимают — вытаскивать засевшую в грязи телегу, теперь приходится в руках тащить ящики с патронами в 3-ю роту. По пути шлепаем через три ручейка. К часу ночи с промокшими ногами возвращаемся в землянку.
Вчера вечером унтер-офицер Вилле и еще шесть человек направлялись во 2-ю роту. Трое наших уже несколько дней там.
Как ни протестовал унтер-офицер Вилле, никто его и слушать на стал.
Встаем около 6 часов, и только потому, что надо идти за кофе. После скудного завтрака энергично принимаемся за работу — сколачиваем себе деревянные койки. Наш ротный фельдфебель подогнал вчера целую телегу досок, так что материала хватит.
На передовой снова неспокойно — русские атакуют и атакуют. Беспрерывно грохочет артиллерия. Но мы и в ус не дуем. Мы с Кулле распиливаем доски, мало-помалу койки обретают зримые черты — две односпальных, одна над другой. Короче, деревянные нары. Едва закончив, начинаем устраиваться в новом жилище.
На вечер колем кучу дровишек. Вообще-то бегать по улице ни к чему — мины есть мины. Русские на них не скупятся, местность простреливается.
А где-то около 14 часов противник снова обрушивает на наших пулеметчиков несколько тяжелых снарядов. Вчера один такой прямым попаданием угодил в передвижную полевую кухню 5-й роты. Водитель погиб на месте. Проходим мимо этого места сегодня, жуткое зрелище! Каждые 10–15 метров воронка, вплотную к нашим орудиям.
Рельсовый путь во многих местах поврежден. Русские обстреливают нас и шрапнелями, а это хуже некуда. Очень и очень опасно — представьте себе, на высоте 50 метров вдруг над вами разрывается снаряд и вниз устремляется волна осколков.
В полукилометре от пулеметной позиции так и торчит в грязи наша телега.
Полученное довольствие делим в землянке, теснотища — не повернешься.
Унтер-офицера Штихерта и еще четверых наших забирают в 3-ю роту — там за ночь 9 человек получили ранения, а двое погибло.
Вообще-то делить довольствие — целая наука. Битых два часа пришлось этим заниматься. Пока трое принесут, пока поделишь, глядишь, уже темно. Сегодня за ужином съедаем последние запасы домашней колбасы.
Фёлькеру шальная пуля угодила в бедро.
Мы с Кулле стоим в охранении — первый раз 2 часа, потом 20 минут, а потом еще 2 часа.
Группу Шассе тоже погнали на передовую. Там опять черт знает что — в воздухе только и мелькают следы трассирующих.
На несколько мгновений ракеты освещают местность. Я устал так, что буквально с ног валюсь. Должен сказать, что койки вышли удобные — спится нормально.
9 декабря 1942 г
Боже мой, как же мы устали — даже сон не освежил. В 5 утра бежим за кофе, после снова ложимся и только к 7 часам продираем глаза.
Три бутерброда на брата мы сегодня съедаем, а потом хлеб кончается.
С 9 до 10.30 стою в охранении у железнодорожной линии. Солнце пригревает. Откуда ни возьмись — наш ротный фельдфебель. Пожаловал лично взглянуть на то, что осталось от взвода.
И сегодня тоже очень и очень неспокойно. Слева от батальона в воздух взлетают красные ракеты и сигнальные — предупреждения о появлении танков противника.
Вот уже несколько дней, как во всему фронту раздается гул танковых двигателей. Русские, видимо, собрались изничтожить нас здесь, на наших позициях в Ардоне.
Единственная надежда на отвод наших сил. Часть обоза уже перебросили в тыл.
Сменившись, сразу же умываюсь как следует — самое время.
После этого занимаюсь приборкой в нашей вновь сооруженной землянке, и даже остается время на ведение дневника.
Сегодня чрезвычайно активны наши 6-ствольные минометы, в особенности одна их батарея — посылают на противника по 24 мины на расчет.