— Хорошо. Прекрасно. А теперь я беру котика на ручки и мы летим в сторону… ох боже… так… Цири, заправляй Дрозда, будем лететь. Быстро и недолго.
— Ты хочешь сказать, что сейчас я должна буду построить из того металла, что у меня есть SR-71!?
— Да. Как и я.
Что забыли два дрозда в пустыне? Правильно — лису. А вообще вы хоть пытались представить себе какого это — запускать двигатель, который жрёт кучу топлива, и разгоняет твою тушку до 3529,56 километров в час? Три и три маха! Нагрев фюзеляжа — четыреста градусов Цельсия! Зелёные огоньки пускового топлива. Не, ну ты представь — для того чтобы поджечь само топливо самолёта, нужно ещё одно — пусковое! Охренеть же как круто! И на этом вот счастье, конечно же зачарованном по не могу я летал! Сам, в кабине пилота, разгоняясь до скорости в три и три маха, и пробив скоростной рекорд. Мой, новый — 3643,22 километра в час, а дальше я просто побоялся — магия не выдержит… охренеть, как же это быстро! Это ещё при условии высокого сопротивления воздуха — мы летели на пятнадцати километрах над уровнем моря. Хотя вот он и летучий замок. Готическая прелесть. Странно признавать, но машины, видимо, тоже любят красоту. Хотя это и неудивительно, если честно — весь нордический нрав Кристины вот в этом вот всём — готический летучий замок, уверен с статуями внутри и с тронным залом с нашей голубоволосой взрослой девочкой на троне. Вот не делайте так как я, не перестраивайтесь в воздухе! Пусть я и спустился до ноля, упершись носом в небо, но всё-таки ловить кого либо в воздухе, а потом и перестраиваться ещё раз это что-то… брр… если бы я не поймал Матико? Ладно, всё это позади, я, гордо реющий UH-1 и Цири, копирующая меня…
…
.
…..
Ночь, улица, одинокий свет фонаря, желтовато-серебряная луна, а точнее маленький её кусок, висящий где-то над туманом и мертвенно чёрными ветками деревьев. Я стою под лучом света, а что-то смотрит на меня из темноты… два больших голубовато-сиреневых зрачка… нет, это я там, в темноте, большой и чёрный… с огромной челюстью… смотрю на самого себя, стоящего под столпом света. Напуганное, изнеможённое, серое лицо, кровавый след за мной, и небольшая лужа… под сидящим мной. Но я не мёртв, я прошу уйти «что-то в темноте». Беззвучно, бессмысленно, много раз повторяя свою мольбу. А я не ухожу. Я стою и жду, тихо смеясь нечеловеческим бульканьем, пока мои глаза закроются, пока я потеряю сознание от кровопотери, чтобы подойти, разбить лампу и… сделать что-то ещё… лампу... последнюю в опустошённом городе. Опустошённом мной… нами.
…
…
.
— …слышишь меня? Эй! Ты чего завис? Что произошло?
И вот я опять тут, в реальности. Не знаю. Что там было, но я определённо знаю, что это было, причём не так давно… чёрт, я совершенно не понимаю, что происходит. Нужно как можно быстрее прийти к алтарю и сделать подношение — крылья хочу аж не могу… да и поговорить по этому поводу было бы неплохо — может сестрёнка что-то знает, или это её проделки.
— Да, я тут, я здесь, я всё. Просто задумался, не бери в голову. Идём на посадку… во-он туда, на аллею перед центральным входом.
Так мы и сделали — два вертолёта медленно зашли на посадку, догоняя улепётывающий замок, после чего растворились, только коснувшись земли. Цири, как и Матико были рады землёй под ногами, да и в принципе — вот она, последняя цель нашего путешествия — забрать Кристину и потом целым флотом отправиться в космос… чую, мне нужно туда — кое-что в моей жизни я так и не понял, а раз Тьма сказала, что это всё — одна вселенная, то… то значит я смогу вспомнить что это было. Мне много что стёрли химией, и я мало что помню — за мной пару раз приходили… люди из Фонда. Почему-то сейчас я смутно могу вспомнить это — скорее всего побочный эффект моей смерти. Странно осознавать, что моё тело здесь — всё что у меня есть, единственная оболочка с интерфейсом и нечеловеческими возможностями, и тем не менее я не один — у меня всегда будет сестра, девочки и… почему-то мне на ум приходит только Смерть. Не знаю, но может быть это что-то да значит.
— Эй, опять в облаках летаешь?
Меня из ступора вывела Цири, заглянувшая в глаза мне, идущему куда-то в колонну — ещё немного и я бы упёрся лбом. Почему-то мне показалось в тот момент, что всё вокруг меня мертво и безжизненно, хотя были и деревья, и трава и даже цветы, да и всего было в обилии.
— Да, я опять. Потом будет о чём поговорить. Кстати, сможешь мне ровно обрезать волосы?