— И что здесь происходит?
Даже сидя спиной к двери, я без труда определила обладателя жёсткого голоса. Всё-таки сделал дубликат ключей без спроса. Ну, а чего ещё стоило от него ожидать?
Я молча спрыгнула с колен Бэкхёна и направилась к мрачному Чанёлю, испепеляющему соперника взглядом. Застыв в шаге от него, я замерла в поиске нужных слов, но и рта не успела раскрыть, как он отвесил мне звонкую пощёчину.
— Не трогай её! — зарычал Бэкхён, мигом подскочив ко мне и спрятав за свою спину. — Если хочешь поговорить, то говори со мной!
— Я, значит, волновался, обрывал твой телефон с прошлого вечера, искал по всей столице! А ты прохлаждалась в объятиях любовника. Так, Уна? — ядовито прошипел Чанёль, пряча на дне тёмных зрачков разочарование и злость. — Я что, был плох? Мало сделал для тебя, раз ты всадила мне в спину нож?
— Я видела тебя вчера.
— Что?
— Я видела тебя вчера с Саммерсом. Откуда ты его знаешь? — я прижалась лбом к спине Бэка и едва удержалась от соблазна заткнуть уши, чтобы не услышать ответа, что непременно разобьёт моё сердце.
— А ты ещё не догадалась? — отступив назад, выдохнул Чанёль.
— Но я… я верила тебе! Я и подумать не могла, что это ты стоишь за всем! Так получается, что все наши отношения были ложью? Ты изначально был со мной лишь из-за того, чтобы получить «Gold City»? — мой голос сорвался из-за слёз, но я упрямо стёрла их кулаком и посмотрела прямо в глаза дрогнувшего Чанёля.
Бэкхён отошёл в сторону, давая нам возможность поговорить, но готовясь в любую секунду броситься на мою защиту. Пак же, наоборот, придвинулся почти вплотную, и осторожно взял меня за плечи.
— Прошу, не перебивай меня. Выслушай до конца!
Я лишь кивнула.
— Я — главный акционер «AKER SOLUTIONS»! Я стал им совсем недавно, меньше года назад. Как ты знаешь, раньше я учился вместе с тобой и Ифанем, но затем родители настояли на моём переводе в энергетический университет. Поэтому, когда мне выдалась возможность получить акции крупнейшего строительного холдинга, я не смог отказаться! Мы с иностранными партнёрами решили, что они вкладывают в наш филиал инвестиции, а взамен я поглощаю строительный рынок, преследуя две цели. Первая — это устранение конкурентов. Вторая — собрать под своим крылом лучших строителей, инженеров, дизайнеров. И мне это удавалось. Через посредников я устранял небольшие компании, переманивая к себе специалистов. Партнёры были довольны, инвестиции возрастали, а затем очередь дошла до «Gold City». Именно тогда я узнал, что во главе её стоите вы с Ифанем. Понимаешь, Уна, у меня не было возможности оставить вашу фирму в живых. Я должен был устранить любых конкурентов! Но пока я соблазнял деньгами Ифаня и пытался подобраться к тебе, то сам не заметил, как ты стала значить для меня намного больше. Наш общий друг сдался намного быстрее. Мои шестёрки немного его припугнули, надавили на твою секретаршу Лим, и они, объединив усилия, продались нам с потрохами. Ифань, правда, до сих пор не догадывается, что в этом замешан я. Но ты не обижайся на него, правда. Мы вынуждали его подписать документы, где ты продавала и свою часть акций, но он отказался, вместо этого продав свой пакет.
— И что ты собирался сделать, когда я продала бы тебе «Gold City»? — роняя слёзы, прошептала я.
— Я бы никогда не раскрыл тебе правду, Уна, — всё ещё удерживая меня, признался Чанёль. — Да, я вёл нечестную игру, но, начиная её, я не знал, что мы столкнёмся. Даже после продажи, я сделал бы всё так, чтобы ты могла руководить. И пусть фирма называлась иначе и находилась под крылом эйкеров — я бы сделал тебя счастливой.
— Ты меня обманул! Ты предатель! — отшатнувшись, прошептала я.
— Не только я, — Чанёль кивнул на притихшего Бэкхёна. — Ты меня тоже предала. Использовала меня лишь для того, чтобы забыть его. Так ведь?
— Я…
— Что? Залечил твои раны, и ты решила отплатить мне тем, что оставила рубцы на моей душе? — в глазах мужчины блеснули слёзы, но он продолжал улыбаться, хотя это больше напоминало оскал смертельно раненого хищника. — Да, я обманул тебя. А ты обманула меня. Я предал и ты предала. Я негодяй, и ты не лучше. Мы стоим друг друга, Уна.
Он вытащил из внутреннего кармана пальто смятый договор и протянул его мне. Я растерянно его развернула и, не прочитав толком, заметила в конце свою подпись.
— Согласно этому договору, ты отписала эйкерам все свои акции. Так что, фактически, я уже недели две, как являюсь владельцем «Gold City». Но я не смог. Носил повсюду с собой эти листы и понимал, что не хочу и не могу тебя предавать.
Чанёль отобрал документ и подошёл к раковине. Вытащил из кармана зажигалку и поджёг договор, наблюдая за пляшущими языками пламени. Когда бумага догорела, он повернулся ко мне спиной и затих. Бэк стоял в другом углу кухни и молча наблюдал за нами.
— Я отпишу тебе обратно «Gold City». Наплету что-нибудь инвесторам в духе, что видимость конкуренции освежит рынок и сделает эйкеров более выгодной компанией на фоне мелких рыбёшек типа твоей конторки. Думаю, они поверят. Они всегда меня слушают, — глухо произнёс Чанёль.
Громко чихнув, он растерянно обернулся и покосился на притихшего под столом кота. Грустно улыбнулся, шмыгнул носом и прошёл мимо меня к двери. Уже на пороге задержался и посмотрел на Бэкхёна.
— Сделай её счастливой.
Удаляющиеся шаги и хлопок двери, как гвоздь в крышку гроба. Стоило Чанёлю уйти, как по щекам побежали горячие слёзы, и я медленно осела на пол, прижимая колени к груди. Приближающиеся шлепки босых ног, и меня обволокло чужое тепло. Я жадно прижалась к сильной груди, что-то невнятно бормоча и сотрясаясь от рыданий. В сердце — ещё одна рана, и, чувствовала, не только в моём.
— Ты уверена в своём выборе? — тихо, но твёрдо спросил Бэкхён.
— Мы никогда не простим друг друга, — тяжело вздохнув, произнесла я.
— Знаешь, Уна, а он тоже болен тобой, совсем как я. Ты ведь тоже играла со мной столько времени, не видя моих чувств, старательно их не замечая и не забивая голову подобными мелочами. Это больно, правда. Я думал, что если не буду тебя видеть, то всё пройдёт. Но нет, не получилось.
Бэк поцеловал меня в висок и поставил на ноги. Я отчаянно цеплялась за него, боясь отпустить, и мысленно проклинала себя за тягучий страх одиночества. В который раз я не знала, что делать, куда идти. Я запуталась в себе до такой степени, что самой стало страшно.
***
Этой ночью Бэк остался со мной. Мы долго лежали обнявшись, и вскоре парень уснул, а я так и продолжала смотреть в потолок, чувствуя на животе его горячую ладонь.
Руки сами собой потянулись к планшету и я, слабо улыбаясь, листала фотографии, сделанные в Испании. В основном, это были снимки моря, ракушек и серых камушков. Но изредка мелькали кадры с Чанёлем, не сводившим с меня счастливых влюблённых глаз.
Я вновь расплакалась и, стараясь не шуметь, выбралась из-под одеяла. Прихватив с собой мобильник, заперлась в ванной и села на влажный кафельный пол. Часы отсчитывали ничтожные миллисекунды моей жизни, которые я опять тратила не на любовь и счастье, а на дурацкий анализ своих поступков, действий и мыслей. Почему, отвергнув Чанёля, мне так больно? Почему, открыв своё сердце Бэкхёну, я всё так же несчастна? И меня вновь ломает от передозировки болью и любовью, при том с такой силой, что проще чиркнуть бритвой по венам, чем прекратить эти страдания.
С трудом поднявшись с пола, я подошла к зеркалу и посмотрела на своё тусклое отражение. Раскрутила кран, умылась ледяной водой и стёрла прозрачные капли, стекающие по подбородку. Нужно идти спать, вот только мобильник внезапно ожил, вместе с вибрацией рассылая по телу электрические вспышки отчаяния.
Не взглянув на определитель, я поднесла телефон к уху и вздрогнула, услышав тихий хриплый голос Чанёля, прошептавший: «Прости меня».