– Кхе-хе! Скажи, Вовочка, почему ты вытащил из воды тонущего товарища? На нем были мои плавки!
– Ой! Это у вас такая шутка? Она же… страшная, – что, голубушка, наконец-то испугалась?
– Разумеется, – успокоим девушку, неизвестно, как ещё добираться, ссориться рано, – просто мы с тем парнем друг друга поняли без слов, а ты – никогда в караулах не стояла. Вот и вела себя, гм… как привыкла.
– Нет у нас караулов! – сердится, однако, – Зачем мне это знать? Хотя, – уже раздумчиво слова тянет, – Да, ты прав! Надо будет почитать эти ваши уставы. А ты, как вернемся – загляни в свой почтовый ящик, – хихикает, как-то по-новому, – Тебе понравится! И… последние известия обязательно посмотри! Про себя…
– По фигу мне, известия. А вот с этого момента – подробнее! Как же это вы, без сторожей и караулов? Скажешь, ни воров, ни нарушителей режима нет? – между прочим, мне это важно знать. Раз связался…
– Почему нет? Иногда встречаются. Из новичков, или пришлые… Но, не из наших. Наши понимают…
– Мне объясни, я не понимаю…
– Ой, Дима, это на словах – долго. Ну-у-у… Если заперто, то значит, нельзя. Если открыто – значит можно. Где плакат, с черепом и костями, значит опасно. Настоящий череп и кости – значит убьет. Понятно?
– То есть, живой охраны нет, замки, мины и самострелы? Как в Сибири, до сих пор, заимки стерегут?
– Дима, уважающую себя личность охраной чего-то мучить – оскорбительно. Хуже, чем заставлять кому-то прислуживать. Там он хоть человеку потакает, а на посту – вещам или непонятно чему. Глупость!
– А убить-покалечить, если полез без спроса за чужой забор – можно? Блин, был у нас в автоколонне такой умелец. На металлический забор своей дачи провел напряжение. Кого-то дернуло током. Посадили…
– Какие заборы? Раз плакат стоит – забор не нужен. Если заперто, так надо. Полез – сам дурак. Ты что?
– Действительно… Нашел, о чем болтать… Забыл, с кем связался, – кстати, у меня дел полно, вести эту летающую городушку. Пусть почти машинально получается, привычно, но и думать, хоть немножко, надо.
– Дима, ты не договорил! – да? Хорошо, тогда – получай.
– Там в тамбуре, рядом с душевой, на двери череп с костями. Если бы я туда сунулся – что бы со мной было? Газом отравило, током дернуло или сразу прибило?
– Не знаю! – удивление в голосе совершенно искреннее, – Тебе интересно? Прилетим – глянем. Связи пока нет. Я не знаю, кто и какую защиту ставил. Но, не до смерти, точно, – спасибо, утешила. А я ведь, как чувствовал. Ручку дверную ещё подергал – подалась. Приоткрыл даже… И не полез. Интуиция! – Что там?
– 'Оружейка', естественно. Проект Базы типовой. И неприкосновенный запас 'расходников'… Надо?
– Мне нет, а от кого защита?
– От людей, конечно, зверям – звуков, огней и резкого запаха хватает. Как иначе? Точек много. Маяки, склады, резервные взлетно-посадочные полосы, метеостанции. Живых сторожей не напасешься. Всегда так было!
– Уп-с! – без комментариев. А то, как вспомню заполонившие наши улицы магазинчики, обменники и представительства… И из каждой двери (!) торчит сытая рожа охранника. Вот где никогда безработицы не будет! Пока эти… (Кто? Надо вопрос обмыслить)… короче, 'кровавые большевики' к нам не явятся…
– Дима, а ты, получается, в караулах стоял?
– Ясное дело! Служба… Хочешь сама попробовать?
– Бедненький…
– А вы, стало быть, вообще без сторожей обходитесь? Как? Не верю!
– Прилетим – покажу! – и слово своё сдержала.
Глава 21. День второй. Поздний вечер. Стационарная база СССР. Район Великих озер. Земля-2.Теперь верю… Вашу мать! Специально для гостя, только сегодня вечером! Никогда прежде, никогда потом! Премьера! Кстати, действительно поздний вечер. Я не заметил, как снаружи потемнело. В окулярах – яркость была, как днем (регулировка, наверное), а вылезли – темень кромешная. Ни огонька, ни Луны, ни звезд… Тучи собрались, ветер пронизывающий… Я было дернулся сразу к дверям – так Анка меня за рукав поймала. Ну да, 'блин' на место поставить. В эту их, камеру подземного хранения… Пять минут и прошло. Глаза к темноте привыкли. Даже заметил, что камни дорожки и бордюры слабо светятся. Волшебное место. Двинулся. Привычной тропой. А оно как завоет! Как прыгнет навстречу! Как клыки ощерит! Мамочка!
– Дима, Дима! Ты испугался? Это же видимость… Ну, забыла, как по-вашему? А! Простая голограмма.
– Ик! Уй… – сказать, что я испугался – это как не сказать вообще ничего. Похоже, даже успел замочить штанишки… – Предупреждать надо! Заикой же сделаете, – интересно, а каково верующему человеку, такое?