«В ближайшее время» означало в течение следующего года. Даже в этом случае возможен был серьезный дефицит: на проектирование и постройку обычной электростанции на углеводородном топливе требовалось пять лет, атомной – шесть; в каждом случае еще до начала строительства от четырех до шести лет уходило на получение необходимых разрешений.
– А помимо трех проектов, которые обсуждаем, мы по-прежнему добиваемся разрешения на строительство АЭС? – спросил Оскар О’Брайен, начальник юридической службы, ранее работавший в государственных структурах в Вашингтоне. О’Брайен, тучный мужчина, пропорциями напоминавший контрабас, непрерывно дымил сигарой. Напротив него Рэй Паулсен, исполнительный вице-президент по энергоснабжению, прорычал:
– Да уж, надеюсь!
Ним Голдман, который, сидя рядом с Паулсеном, рисовал каракули в блокноте, отметил про себя: как бы они с Паулсеном ни недолюбливали друг друга и сколько бы ни спорили по разным вопросам, в одном у них не было разногласий – оба не сомневались, что компании необходимо наращивать производство электроэнергии.
– Разумеется, атомную программу мы продолжаем, – сказал Эрик Хамфри. – Но с точки зрения пиара, я полагаю, лучше говорить о ней отдельно, не связывая с остальными планами. Атомная энергетика – дело рискованное… Я имею в виду – рискованное с точки зрения репутации компании, – добавил он поспешно. – Предвидя наше сегодняшнее решение, я договорился послезавтра встретиться с губернатором. Буду просить его нажать на все рычаги во всех регулирующих органах, чтобы ускорить процесс. Также я предложу провести по каждому из трех проектов общие слушания с представителями всех инстанций – возможно, уже начиная со следующего месяца.
– Такого никогда не делали, Эрик, – возразил Стюарт Ино, первый вице-президент, ответственный за тарифы и ставки. Старожил и ветеран компании, довольно тучный, с невыразительным лицом; надень на него брыжи и фетровую шляпу – и получится точь-в-точь страж из лондонского Тауэра. – Всегда проводятся отдельные слушания, а если их объединять, получится неразбериха.
– Переживут, чертовы бюрократы, – парировал Рэй Паулсен. – Поддерживаю Эрика. Надо сунуть им в задницу провод, пусть подергаются.
– Три провода, – предложил кто-то.
– Так еще лучше.
Лицо Ино приняло обиженное выражение.
Не обращая внимания на обмен репликами, Эрик Хамфри заметил:
– Как мы знаем, имеются убедительные аргументы в пользу принятия беспрецедентных мер. И вряд ли нам выдастся более удачный случай их выдвинуть. Блэкаут на прошлой неделе показал всем, что чрезвычайные ситуации возможны. А против чрезвычайных ситуаций нужны чрезвычайные меры. Думаю, это понимают даже в Сакраменто.
– В Сакраменто понимают только политику. Так же, как в Вашингтоне, – подал голос Оскар О’Брайен. – И давайте посмотрим правде в глаза: наши оппоненты постараются сыграть на политических мотивах, чтобы вставить нам палки в колеса, и прежде всего будут атаковать Тунипу.
В комнате загудели, неохотно соглашаясь с последним соображением. Все понимали: это, возможно, самый неоднозначный из трех предлагаемых проектов – и одновременно самый важный.
Территория у границы Калифорнии и Невады, практически необитаемая – до ближайшего городка сорок миль, – не представляла интереса ни для спортсменов, ни для туристов. Именно поэтому после тщательного рассмотрения местность и выбрали для осуществления проекта.
План «Голден стейт системс» заключался в том, чтобы построить в Тунипе огромную электростанцию мощностью более пяти миллионов киловатт – объем, достаточный для обеспечения шести таких городов, как Сан-Франциско. Она будет работать на угле, доставляемом по железной дороге, – в семистах километрах, в Юте, его имелось в избытке, и стоил он недорого. Ветку от Западно-Тихоокеанской железной дороги до ТЭС еще предстояло построить.
Уголь мог стать ответом Северной Америки на арабскую нефть. Месторождения в материковой части США составляли примерно треть разведанных мировых запасов; они могли полностью обеспечивать страну электроэнергией на протяжении трехсот лет. Считалось, что запасов Аляски хватит еще на два тысячелетия. Да, угольная энергетика была сопряжена с проблемами: во‐первых, разработка шахт, во‐вторых – загрязнение воздуха. Впрочем, для обеих проблем велся активный поиск современных технологических решений. На новых ТЭС в других штатах высокие – до трехсот метров – дымовые трубы в сочетании с электростатическими фильтрами и золоуловителями, очищающими дымовые газы от серы, позволяли снизить уровень загрязнения до приемлемых значений, а в Тунипе любые потенциальные выбросы будут максимально далеко от жилья и мест отдыха.