– Вынесем вопрос на голосование, – объявил Хамфри. – Кто за более решительные меры?
В воздух взмыли три руки: Терезы Ван Бюрен, Нима и Оскара О’Брайена, начальника юридической службы.
– Кто против?
На этот раз проголосовали восемь человек.
Эрик Хамфри кивнул:
– Я соглашусь с большинством. Значит, продолжаем умеренную линию.
– И смотри там, никаких радикальных высказываний по телевизору! – предупредил Рэй Паулсен Нима.
Тот прожег Паулсена взглядом, но сдержался и промолчал. Собрание было окончено. Все разбрелись по двое-трое, обсуждая насущные рабочие вопросы.
– Поражения необходимы, – жизнерадостно заверил Нима Эрик Хамфри, выходя из конференц-зала. – Всем на пользу, когда время от времени сбивают спесь.
Ним решил не отвечать. Вплоть до сегодняшнего заседания он задавался вопросом: неужели даже с учетом последних событий старая гвардия так и не поймет, что нужно работать с населением? Теперь он получил ответ: не поймет. Жаль, что его не поддержал председатель. Ним прекрасно знал: если бы захотел Хамфри, их партия одержала бы верх независимо от результатов голосования.
– Зайди ко мне, – бросил председатель, когда они подошли к двери, располагавшейся чуть дальше по коридору, рядом с дверью Нима. – Хочу тебя кое о чем попросить.
Кабинет председателя, хоть и более просторный, чем кабинеты остального руководства, в соответствие с политикой компании был обставлен без излишеств. Интерьеры как бы говорили: деньги клиентов и акционеров здесь тратятся на дело, а не на дорогие игрушки. Ним прошел в гостиную, где стояло несколько удобных кресел и где председатель принимал посетителей. Хамфри присоединился к нему, захватив по пути папку со стола.
На улице ярко светило солнце, а из окон кабинета открывался прекрасный вид на город – точнее, мог бы открываться, потому что портьеры были плотно задвинуты, а комнату освещало только электричество. Председатель всегда уклонялся от ответов на вопросы, почему задергивает шторы; ходили слухи, что даже сейчас, после тридцати лет в Калифорнии, он скучает по панораме Бостона и не хочет видеть ничего другого.
– Полагаю, ты уже читал последний доклад. – Хамфри показал папку с надписью: «Отдел защиты собственности. Тема: Хищения энергоресурсов».
– Читал.
– Ситуация явно ухудшается. Я понимаю, что для нас это вроде бы немного, булавочный укол, но мне это совершенно не нравится.
– Двенадцать миллионов долларов в год – это довольно крупная булавка, – заметил Ним.
В упомянутом докладе, составленном главой отдела безопасности Гарри Лондоном, описывалось воровство электроэнергии и газа, которое достигло масштабов эпидемии. Для этого использовались разнообразные методы вмешательства в работу счетчиков, обычно самими потребителями, хотя, похоже, такие услуги оказывались уже и профессионально.
– Двенадцать миллионов – примерная оценка. Возможно, реальный ущерб меньше – а возможно, намного больше, – задумчиво произнес Эрик Хамфри.
– Оценка достаточно точная, – заверил Ним. – Уолтер Толбот тоже так думал. Помните, в прошлом году он рассчитал, что у нас разница в два процента между производством и потреблением – это считая продажи по финансовым документам, внутреннее потребление и линейные потери.
Главный инженер, ныне покойный, первым в ГСС забил тревогу. Он подготовил подробный доклад сразу же, как заметил происходящее, и по его же инициативе был создан отдел защиты собственности. Тогда к нему прислушались. Вот еще одна область, подумал Ним, где Уолтера будет сильно не хватать.
– Да, помню. Огромные объемы электроэнергии уходят неизвестно куда.
– И за два года они выросли в четыре раза.
Председатель побарабанил пальцами по подлокотнику:
– То же самое происходит с газом. Нельзя оставаться безучастными.
– Нам везло долгое время, – сказал Ним. – Проблемы были на Восточном побережье и на Среднем Западе, но не у нас. «Кон Эдисон» в прошлом году потеряла в Нью-Йорке семнадцать миллионов на незаконном потреблении. А их чикагский офис, где продажи меньше, чем у нас, и нет газа, отчитался о потере пяти или шести миллионов. То же самое в Новом Орлеане, Флориде, Нью-Джерси…
– Знаю, – нетерпеливо перебил Хамфри и, немного подумав, произнес: – Ладно, мы усилим меры и, если нужно, увеличим бюджет на расследования. Вот тебе новое задание: будешь действовать от моего имени. Скажи Гарри Лондону, что я тебя уполномочил. И особо подчеркни, что я лично буду следить за работой его отдела и хочу видеть результаты.