Она улыбнулась.
– А я была в школе отличницей. В то время как отличников терпеть не могу.
– Согласен. По моим наблюдениям из них получаются предатели и негодяи… Но Вы, должно быть, не были типичной отличницей. Прикидывались, как я. Только я тормозил, а Вы… нашли другой способ.
– Это просто дурное воспитание, – махнула она рукой.
– Дурное?
– Ну да. Родители с детства мне твердили, что я должна быть аккуратной и ответственной. Когда мне исполнилось шесть лет мама убрала все мои игрушки, сказав, что я уже взрослая и они мне не нужны. Всегда и за всех я была в ответе. Во всём виновата, и всё должна понимать. Вот такое спецвоспитание.
– И как же Вам удалось спастись? – спросил я.
– Уехала учиться. Сюда. Я ведь не из этого города.
– Простое решение.
– Да, простое. Но не лёгкое.
– В каком смысле?
– Я имела ввиду, что не всё простое легко даётся! Этому предшествовала долгая борьба с родителями. Вернее, с мамой. Она наотрез отказывалась отпускать семнадцатилетнюю дочь за две тысячи километров от себя, неизвестно куда чему-то там учиться.
– А отец?
– Отец, как всегда молчал. Ничего не говорил. Я до сих пор не знаю, как он к этому относился. Впрочем, помню, однажды он приезжал сюда меня проведать и, разговаривая по телефону с какой-то нашей родственницей обронил что-то вроде того, что дочь его тут болтается и бог знает что делает… Отец мой таков, что никогда ничего прямо не говорит.
– А на кого Вы здесь учились?
– Это неинтересно, – отмахнулась она.
– И всё же?
– В одном престижном институте меня учили считать чужие деньги.
– Я надеюсь, это не было Вашей мечтой детства?
– Нет, конечно. Я совсем не хотела туда, но это являлось условием моего отъезда из дома. Мама однажды сдалась, но заявила, что отпустит меня лишь в одном единственном случае – если я поступлю в этот институт. Видимо мне так хотелось покинуть родной город, что я прошла строгий конкурс и поступила. Сначала мне было очень тоскливо, но потом я вспомнила, что в нашей стране редко кто работает по специальности и успокоилась.
– А кем Вы хотели быть?
– Знаете, может это смешно, но Вы только не смейтесь…
– Нет-нет, не буду!
– Я хотела писать статьи о театре.
– Но это же замечательно, – воскликнул я. – Что же здесь смешного?!
– И ещё рисовать…
– А Вы пробовали?
– Пробовала… давно, в детстве.
– И что?
– Ничего. Мама сказала, что никому это ненужно, особенно в нашем городе. И всё закончилось.
– А почему Вам так хотелось уехать из родного города?
– Наверное, это ненормально… Сколько я себя помню, мне всегда было там плохо. Я почти ничего не ела, потому что меня постоянно тошнило. Боялась гулять, потому что мне постоянно было страшно, ну и так далее…
– Что же это за место, где ребёнку так плохо? – удивился я.
– Представьте, Максим, степь. Сухая, ветреная, неуютная, без особых признаков жизни. И вдруг кто-то решил построить большой завод, комбинат. Нагнали великое множество народа со всей страны. Построили, нечеловеческими усилиями. Поскольку всему этому великому множеству надо было где-то жить, а точнее, ночевать, ведь всё остальное время они работали, то рядом выстроили целый город. Место для домов выбрали такое, что ветер весь дым от завода несёт именно в эту сторону. Плюс ещё радиация от каких-то рудников поблизости. Плюс, так называемые, зеки, бывшие и настоящие, отрабатывавшие на комбинате в химических цехах. Вот Вам и картина счастливого детства.
Она сидела, опустив голову грустно задумавшись.
– Простите, что спросил Вас, – тихо сказал я.
– Нет-нет, это Вы меня простите, – улыбнулась она. -
Напустила тут тоски…
Меня вдруг осенило:
– А пойдёмте ко мне! Чаю попьём, поговорим о чём-нибудь хорошем…
Я вскочил:
– Кстати, я ведь тоже пытался картины писать!..
– Правда?!– воскликнула она. – Как это здорово!
– У меня даже кое-что осталось… можно посмотреть.
Хотите?
– Очень хочу, – она тоже встала, но в следующее мгновение улыбка сошла с её лица и она медленно села обратно. – Но давайте ещё немного посидим… здесь.
– Хорошо, – согласился я.
Уговаривать девушек это не мой конёк. Хотя вспомнилось вдруг, что я слыл в детстве сердцеедом. Откуда-то во мне было знание, как обольщать девочек «по-взрослому». Я даже учил своих товарищей, как нужно знакомиться, что говорить, как себя вести, как завязать отношения и, главное, как их продолжить… К несчастью, знание это не развилось с возрастом. Более того, я потерял его совсем и, возможно, потому не умею обращаться с девушками. Тем не менее, я отметил не без приятного ощущения, что, то ли от переживаний сегодняшней ночи, то ли от сказочного появления Елены, но во мне явно произошли определённые изменения в этом отношении, так что я уже мог более-менее сносно связывать слова!