— Но ведь борьба явно существует? Если есть борьба, рано или поздно кто-то должен победить в ней? Разве нет? А как может одно целое вести борьбу? С кем? С самим собой?
— Конечно, — ответила она, — мы всю жизнь ведём борьбу сами с собой, разве тебе это не знакомо?
— А если это не мы ведём борьбу, а борьба идет внутри нас. Это чья-то борьба, но не наша? Что если кто-то борется за нас, и поэтому нам кажется, что мы ведём борьбу сами с собой?
— А разве это не одно и то же? — спросила она.
— Но я не верю в то, что Бог и дьявол едины. Есть Создатель, есть Сатана, а над ними непостижимое, вечное, и это Бог, а иначе…
Я посмотрел в окно и онемел от ужаса, на улице стоял мой покойный друг. Я вскочил так быстро, что мой бокал с вином опрокинулся, и красное пятно расплылось по скатерти.
— Что с тобой, Макс? — испуганно спросила Эрнеста.
— Я сейчас, — пробормотал я и выбежал на улицу. Но моего друга нигде не было. Я вглядывался в толпы туристов, стараясь разглядеть его беловолосую голову, но всё было тщетно. Я вернулся в ресторан.
— Что случилось? — взволновано спросила Эрнеста, — выпей вина, ты очень побледнел.
— Наверное, почудилось, — прошептал я, глядя на неё, — почудилось… но я так ясно видел его…
— Кого? — в её голосе послышался страх.
Но и я был напуган. Подошёл официант. Закрыл винное пятно салфеткой, поставил другой бокал.
— Я видел того, кто оставил мне наследство, — проговорил я и сделал глоток вина.
— Но он же умер, — прошептала Эрнеста.
— Умер. Но я его видел, — я осушил бокал до дна.
— Тебе показалось, Макс, — улыбнулась она, вставая, — я на минутку в дамскую комнату.
Я ждал её долго. Потом вышел в вестибюль. Там никого не было. Стыдясь себя, вошёл в дамскую комнату, все кабинки были пусты. Я расплатился в ресторане, поднялся к себе, набрал номер телефона Эрнесты. Она не отозвалась. Я спустился вниз к стойке администрации. «Дама из пятьсот четырнадцатого уехала минут десять назад», — ответил мне служащий отеля.
Эрнеста исчезла из моей жизни так же внезапно, как и вошла в неё, оставив горечь утраты и множество вопросов.
Глава десятая
В течение нескольких месяцев я безуспешно пытался найти ее, колеся на машине по всей Европе. Я не знал ни ее фамилии, ни номера её мобильного телефона, да и был ли он у неё? Я знал про неё только то, что она сама рассказала. Все мои поиски заключались в том, что я останавливался в отеле очередного города, выходил на улицу и вглядывался в прохожих, стараясь увидеть её. В конце концов, я оставил это занятие.
Так прошло несколько месяцев поисков и напряжённого размышления о событиях, происшедших в моей жизни. Достоверно было только то, что я получил в наследство большие деньги, кое-какую недвижимость, и то, что я встретился с инопланетянами.
Вспоминая рассказ Эрнесты о её жизни в Германии во время фашизма, мне иногда он казался выдумкой, её фантазией. Так бы оно и было, если бы она не вплела в свою историю упоминание о капсулах.
И ещё меня беспокоило мимолётное появление моего покойного друга, которого я увидел через окно венецианского ресторана. Я сознавал, что на свете много похожих друг на друга людей и что я наверняка ошибся.
И тем не менее я попытался выяснить, откуда изначально появились деньги, наследником которых я стал. Но в швейцарских и австрийских банках счета были на моё имя, а с каких счетов были переведены на них деньги, там справок не давали. Мои вопросы только вызывали, как мне показалось, у служащих подозрение. В Москве же я ошеломлённо стоял у подъезда того здания, где в офисе Сатурн-Банка полтора года назад я подписал документы, вступая в наследство. Вместо вывески банка криво висела на стене табличка с названием какой-то ремонтной фирмы. Все мои попытки отыскать Банк через Интернет оказались тщетны. Сатурн-Банк исчез. Но так как мои деньги в нём не хранились, я постарался забыть о нём. Да, исчезновение его казалось мне странным, но мало ли странностей случилось в моей жизни?
Я решил, что сделал всё возможное. И продолжил жить так же, как жил до встречи с Эрнестой. Но не было и одного дня, чтобы я не тосковал по ней. Да и рассказ Эрнесты не выходил у меня из головы. И чем больше проходило времени, тем отчётливее я понимал, что всё слишком запутано, всё — не просто. Да какое уж там — не просто! Третий Рейх, инопланетяне, капсулы, доставшиеся мне огромные деньги — всё было невероятно.