– Это обман и нарушение десятка положений Устава, – протестует вулканец, и вот теперь Локи обворожительно ухмыляется.
– Держу пари, твой капитан уже не раз это виртуозно проделывал.
***
Еще одним, но гораздо более долгим и внушительным, «лучом озарения» становится нападение Нерона. Да, он все еще считает, что причастность к жизни мидгардцев – это полная чушь, пусть и увлекательная, но теперь, уже застряв во всем этом по самые рога, он не может дать задний ход. Тор ведь всегда шел до самого конца, каким бы трудным ни был этот путь, вот и он не имеет права отступать. Его мидгардская женщина беременна, и он намерен во что бы то ни стало помочь сохранить дитя. В этом «Риме» он будет поступать как «римлянин», и ни за что не свернет с этого пути – уж точно не тогда, когда их корабль расстреливает в упор противник.
Он чувствует гнев. Такую ненависть и ярость, которых не испытывал уже очень давно. Со времен Таноса, что забрал у него брата. Теперь же Нерон пытается забрать у него память о нем. В конце концов, он прошел через все это, прожил совершенно чужую жизнь не для того, чтобы расстаться с ней абсолютно бесславно. Он не для этого учился ходить, приобрел аллергию на фисташки, разбивал коленки, читал по ночам квантовую физику, играл в регби, приглашал на свидания или стал первым помощником капитана корабля Звездного флота. Не для этого собирался стать отцом. Но когда обстоятельства снова складываются так, что выход из ситуации не более чем один, он готов приложить любые силы, чтобы спасти то, что ему дорого. Даже если это опять принесет ему смерть.
Капитан уходит на «Нараду» и его наверняка убьют жестоко и не быстро, а вот его исполняющему обязанности о подобном предстоит только мечтать. Против ромуланской огневой мощи они почти бессильны, и выход тут только один – тот самый, что обязательно оценил бы Тор – храбрый, самоотверженный и героический. «Самоубийственный», – поправляет он сам себя и тут же вспоминает, для кого он это делает. Для той самой, маленькой частички своего брата. Для его памяти. Для того героя, воина, соратника и опоры, каким он был для народа и Асгарда, и Мидгарда. Так пусть же он будет им! Пусть ни один из них больше не посмеет его забыть! Пусть только он сам наконец забудет его… Отпустит эту боль, сотрет его лицо, жесты и привычки из своей памяти и наконец сможет двигаться дальше.
Так он и поступает – двигается дальше. Направляет корабль на таран, сбегает в последнюю секунду, меняет десятки новых личин, путешествуя от звезды к звезде, живет в пирах, праздности и сражениях совсем как раньше. За одним исключением – он больше не вспоминает о Торе. Все произошедшее, наконец, полностью остается позади. Становится тем прошлым, что было им в реальности уже больше двух сотен лет. Он полностью освобождается от гнета метки и собственных чувств, что чуть не похоронили его под своей тяжестью. Да, теперь эта жизнь – пустая, тусклая и скучная. Это существование абсолютно далеко от божественного. Но зато теперь он может спокойно спать по ночам, не терзаясь тем, что мог бы, но не сделал. Тем, что не предугадал, не предусмотрел, не позаботился заранее. Не думая о совершенных ошибках и не коря себя за них. Не анализируя собственную и «чужую» жизни и поступки. Не вспоминая о брате и… маленьком мидгардце, что носит в себе часть его самого. Ну, почти не вспоминая.
***
– В словах Локи есть смысл, капитан, – Тору, очевидно, не нравится конфронтация Лафейсона и Кирка. Прямо сейчас не до выяснения межличностных отношений. Он старается быть объективным. – Даже если бы вы доставили его на Карот под личиной Фуордоса, он бы все равно потом сбежал. Я своего брата знаю. И власти стали бы его искать – тратить силы и нервы. А так – он мертв, как и в действительности.
– Это саботаж, самоуправство и нарушение конвенции о правах разумных существ, – Спок – это голос совести, с которой невозможно договориться. Но Джим уже знает, как найти к нему подход.
– Вы сказали, мистер Одинсон, что он может помочь вам спасти Асгард – только по этой причине он пока останется на свободе. Убедите меня, – Кирк складывает руки на груди, а вулканец кидает на него предупреждающий взгляд – вот оно, то время, когда стоит раскрыть карты.
Лафейсон, кажется, снова собирается съязвить, а Тор удовлетворенно кивает и начинает рассказывать.
– Легко. Дело в войсках Цехла. Они порабощают небольшие поселения на отдаленных планетоидах – делают из их обитателей рабов, товар для аукционов или солдат. Делают неспешно, скрыто и жестоко. Они стараются не привлекать внимания, но окраина галактики и так не слишком-то волнует Федерацию или другие содружества. Мабэ, одна из коренных жительниц нашего нового дома, может видеть будущее, и предсказала, что в скором времени Цехла нападут на нашу систему. Мертвые или рабы – ни один выбор не лучший.
– Провидица? – Джим переспрашивает, скептично приподняв бровь, и Спок с ним совершенно согласен – предвидение событий – слишком редкий, неизученный, а потому сомнительный навык. Но Тор, похоже, верит ей полностью.
– Именно, – он понимает сомнение прагматичных людей науки. – Можешь не верить, но она предсказала, что я найду свою пару в системе Карот. И я нашел.
Он бросает короткий взгляд на Локи и продолжает.
– Счет идет уже на дни, капитан. Правитель Преоды – трусливый шакал, он не посмеет противостоять Цехла. У него нет ни толкового вооружения, ни армии для защиты. Они – всего лишь небольшая торговая система, а Цехла нужен этот торговый путь, чтобы снабжать себя боевыми и продовольственными припасами.
Как только в разговоре появляются имена и названия, Спок начинает сверять информацию на падде. И по его лицу Кирк вскоре понимает, что Тор, возможно, говорит правду. Джим и сам знает об этой системе лишь общие выкладки из галактического справочника.
– Я хотел сам выступить против них, собрал несколько отрядов и кораблей, но у нас недостаточно сил, чтобы противостоять достойно. Тогда Мабэ сказала мне про Локи – вместе с братом мы могли бы совершить хитрую диверсию.
Тор замолкает, а Кирк осмысливает услышанное. Оказывается, у него все-таки был план. И судя по тому, что брата он нашел, слова предсказательницы стоит брать расчет. Джим оглядывается на Спока, и тот кивает.
– Информации действительно мало, капитан. Планета Преода, Новый Асгард и еще несколько планетоидов находятся в системе Мю Сиона, под покровительством содружества Талан. Группировку Цехла относят к космическим пиратам, но пока активно не разрабатывают. По последним сводкам группировка была замечена в достаточно далеком от Преоды регионе. Оснований полагать, что они перебазировались на Мю Сиона, нет.
– Почему вы не обратились за помощью к Талан? – Джим видит, что Тор снова собирается спорить, но быстро останавливает его жестом.
– Потому что Талан не волнуют воины. Они сосредоточены на торговле, туризме и добыче ископаемых – тоже дельцы, а не солдаты. Талан не будет пачкать руки и не обратится за помощью, пока их сограждан не начнут убивать. А я не стану этого терпеть – мой народ и так лишился слишком многого, – Одинсон хмурится, обрисовывая ситуацию, и предлагает. – Дай мне связаться со своими разведчиками, капитан, и все, что я сказал, подтвердится.
Кирк ненадолго задумывается, прикусывает губу, а потом протягивает руку к Споку за паддом.
– Капитан, – старпом звучит жестко, предостерегая от большой глупости, но Джим и так знает все, что тот захочет ему сказать.
Он просматривает информацию, что нашел вулканец, и больше не может сомневаться: даже если все это обман от первого до последнего слова, капитан Звездного флота обязан это проверить. Содружество Талан когда-то заключало взаимовыгодные соглашения с Федерацией, и сейчас вполне может обратиться к ней за помощью. Одинсон имеет полное право его просить – или Адмиралтейство может послать любого другого. И выбор у Джима весьма ограничен: раскрыть начальству всю правду и рискнуть чьими-то жизнями, пока будет идти разбирательство, или обмануть, но спасти… И рискнуть еще и своим званием.