– Вот это да! – воскликнул капрал. – Императрица. Ты заметил, Кор?
– Я заметил, как энергично ты теребил свой гульфик.
– Только мысленно.
– Угу. Ты видел бы свое лицо. Оставалось лишь слюну пустить.
– Кор, мне понравилась женщина. Я мысленно ею восхищаюсь. Что здесь такого?
– Здесь ничего. А вот в присутствии Николь воздержись от восхищения прелестями ее матери. Особенно вслух.
– Само собой. Я же не идиот.
– В этом я иногда сомневаюсь.
Не успел Эдди открыть рот, чтобы привести несколько аргументов в свою защиту, как из переговорной комнаты вышла Николь. Она не выглядела удрученной.
– Все нормально? – спросил ее сержант.
– Да. Спасибо, что пришли.
– Значит, мы не зря старались? Можем требовать награды? – обрадовался Эдди.
– Конечно, не зря. За мною ужин в ресторане. Всех приглашаю.
Корин посмотрел на часы и покачал головой.
– Я не смогу. Ольсен уже наверняка закончил профилактику и мне нужно опробовать перехватчик. Посмотрю, как Умник себя чувствует. Постреляю немного…
Николь порой казалось, что Корин избегает с ней общаться в нерабочей обстановке. Может, и правильно, подумала она с некоторой грустью, не отдавая себе в этом отчета, и, вскинув голову, обратилась к Эдди:
– А ты не занят?
– Ради хорошего ужина я готов отбросить любые дела и клятвы.
– А что, были и клятвы?
– Были. Две.
Эдди с дурашливой улыбкой показал два растопыренных пальца.
– Одна из клятв была дана Еве?
– Нет! Ева, не смотря на всю свою воздушность, девушка рациональная. Ей вся эта фигня ни к чему.
– Значит, фигня? Хорошо, мой друг, не будем всуе поминать всех других девушек Галактики, поскольку сегодня ты ужинаешь со мной.
– Могу не только сегодня!
– Тогда на боевом корабле будет перевес и придется снять с него часть оборудования. Это вызовет острое недовольство нашего командира.
– Он все равно всегда всем недоволен, – ехидно заметил капрал.
– Будешь умничать, все твое повидло в этот раз останется на складе, – откликнулся на его реплику Корин.
– Кор, это негуманно!
– Гуманно все, что справедливо.
– А наоборот можно? Справедливо то, что гуманно.
– Этот постулат земляне обычно используют, когда хотят уйти от ответственности.
– А тот, что упомянул ты? Когда его используют?
– Когда нужно проявить жесткость по отношению к некоторым распустившимся типам.
– А…
– Все. Философский диспут закончен. Мне нужно идти. Ольсен ждет. На инструктаж не опаздывайте.
– Само собой, Кор. Дисциплина есть дисциплина.
– Первый раз от тебя это слышу. Надеюсь не в последний.
Сержант попрощался и пошел к лифту.
Эдди посмотрел на Николь томным взглядом.
– Когда за тобой зайти?
– Встретимся в ресторане.
Капрал уже настроился на интимное общение и такой ответ его огорошил. Он даже немного обиделся.
– Хорошо, – сказал он после небольшой паузы. – Во сколько?
Томности в его взгляде уже не было.
– В девятнадцать пятнадцать, – по-деловому ответила Николь. – Ресторан «Адмирал Дрейк». Люблю морепродукты. Даже неземные.
– Я тоже. Тогда до вечера.
– Угу. Пока.
Николь не сказала ни Корину, ни Эдди, – так приказал капитан Эрнандес – что на семнадцать тридцать ее вызвали в штаб полка. Ей предстоял важный разговор с майором Веертом, как по секрету сообщила своей новой подруге Ева Гут.
Корин полетел сначала домой. Принял душ, слегка подкрепился и, переодевшись в летный комбинезон, отправился на аэрокаре на полигон, который располагался в полусотне километров от жилого городка патрульных, единственного населенного пункта на всей планете.
Лейтенант Ольсен встретил Корина на контрольно-пропускном пункте. Поздоровавшись с сержантом за руку, он повел его к отлаженному перехватчику, уже стоявшему на одной из взлетных площадок.
– Гонять можно смело, стрелять тоже.
Заместитель начальника ремслужбы полка поднял руку и похлопал «девяносто девятый» по серебристому крылу.
– Умник тоже вроде в порядке, но здесь гарантию дать не могу. Слишком тонкая штучка. Один такой в третьей эскадрилии, у Бажова, уже тронулся. Приказали поставить на них дополнительные предохранители. В общем, с Умником будь осторожнее. Удачи!
– Спасибо. В нашем деле удача большое подспорье.
В отведенном ему квадрате Корин гонял перехватчик в разных режимах больше часа. «Девяносто девятый», говоря словами древних, работал как часы. На «отлично» отстрелявшись по мишеням и, сделав в ручном режиме положенное по инструкции количество фигур высшего пилотажа, сержант повел корабль на посадку.