ЛОГАН
— Есть какой-нибудь дискомфорт? — спросил доктор Бакстер, удерживая в руках и
двигая моей левой ногой в разные стороны на кушетке в тренажерном зале.
Я покачал головой. Укол Торадола уже успел сотворить чудеса, и сеансы
физиотерапии, которые я посещал между тренировками последние две недели перед
Суперкубком, помогли мне восстановить в достаточной степени силу и
работоспособность обоих колен, так что я с уверенностью мог ступить на поле в игре
против the Saints.
— Это то, что я хотел услышать, — он провел осмотр суставов и мышц около
травмированного места, немного надавливая. — А как теперь?
Я немного вздрогнул, когда он сжал коленную чашечку.
— Небольшая чувствительность. Но ничего такого, с чем бы я не мог справиться.
С момента приезда в Майями я пережил бесконечные пресс-конференции, интервью
и, наконец, день общения с прессой. Как обычно, снова и снова, были все те же глупые
вопросы, и само собой ни один из репортеров не мог не спросить меня о том, как
проходило мое выздоровление после выхода из больницы. Каждый раз я отвечал, что все в
порядке. И на этот раз это было правдой, к большому неудовольствию задницы по имени
Том Фелпс. На самом деле, я был больше чем просто в порядке, моему восстановлению
169
давало дополнительные ресурсы мое непреодолимое желание надеть форму и закончить
то, что начала наша команда в сентябре.
Доктор Бакстер кивнул и взял спортивную ленту со стойки. Пока он оборачивал мои
лодыжки, колени и запястья, потолок раскачивался от чистой энергии семидесяти пяти
тысяч голодных фанатов Колорадо и Луизианы, которые ожидали начала игры. Звуки
аплодисментов и топот над головой заставляли меня дрожать изнутри, все мое тело гудело
от силы и предвкушения, словно провода под напряжением.
— Хорошо, Логан, все готово, — сказала доктор Бакстер, закрепляя последнюю
ленту вокруг моего локтя. Он отбросил рулон в сторону стойки, на которой были
разложены шприцы и бутылочки с обезболивающими, но его поймал Крис, когда вошел в
комнату.
— Ну, так что, Док? Ты готов соскребать этого придурка с газона, если он упадет без
чувств при виде защитника? — спросил Крис, похлопывая его по спине.
— Сконцентрируйтесь на собственной игре, мистер Лоланд. У вас есть, о чем стоит
позаботиться, — забрав ленту из рук Криса, док Бакстер смерил его своим взглядом, а
потом скрылся в коридоре.
Крис закатил глаза и прислонился к стойке, скрестив руки на груди.
— Он когда-нибудь смеется?
— Не часто, — ответил я, принимая вертикальное положение и свешивая ноги с
кушетки. — Как дела?
— Чувствуешь это? — спросил он, втягивая в себя воздух так, будто он находился в
розарии, а не на стадионе, построенном во второй половине восьмидесятых.
— Запах пота? — запах был настолько сильным, как будто прямо въелся в
потрепанный ковролин.
— Запах победы, — сказал он, потирая руки друг о друга, как озорной ребенок.
— Почему меня не удивляет, что для тебя победа пахнет точно также как твоя
спортивная сумка с восьмого класса? — я надел компрессионные носки и поправил
кромку своих штанов из лайкры. — И не сглазь нас.
— Никакого сглаза, если ты готов. Ты настроен потанцевать сегодня?
На первый взгляд его слова казались совершенно невинными, если не обращать
внимания на то, что они были сказаны лучшим другом и товарищем по команде в ту ночь,
которая могла оставить нас на страницах истории. Но я знал, что Крис на самом деле
спрашивал о том, было ли мое внимание сосредоточено на игре или по-прежнему
возвращало меня в больницу, обдумывая мою стычку с Гвен. Мог ли он рассчитывать на
меня, когда это было нужно, не смотря на все то дерьмо, что произошло в моей личной
жизни.
— Я уже родился танцующим, — сказал я, этот ответ был старым как мир клише, но
это не делало его менее правдивым. — Так же как и ты.
— Просто проверяю, — сказал он.
Мы смотрели друг на друга, между нами повисло молчание — нечто, что стало