обеспокоено, улыбалась.
— Конечно, Венди, — сказал я. — Я принял решение, что сейчас, когда я на самом
пике, самое подходящее время для меня, чтобы уйти. Я не могу представить лучший
вариант для того, чтобы завершить свою карьеру в the Blizzards, чем после выигрыша
Суперкубка.
Я кивнул им в последний раз и аккуратно прокладывал себе путь сквозь толпу через
все поле туда, где была организована сцена с трофеем. Парни должны были понять — все,
в конце концов, должны будут понять. The Blizzards сделали то, что мы должны были
сделать как команда. А теперь настало время сделать что-то себя, для себя одного.
174
***
Я стоял на крытой веранде Гвен, держа в руках бутылку соуса Fred’s Five Pepper
Insanity и тарелку с крабовыми пирогами по рецепту моей мамы, думая, что возможно мне
следовало выбрать что-то еще, нечто более изящное. Какой бы подарок сказал бы шеф-
повару: «я засранец, прости меня»? Комплект японских ножей? Набор специй? Идеально
зак“ленная чугунная сковорода? Я отмахнулся от мыслей, которые не мешали мне
набраться мужества и оповестить о своем присутствии.
За прошедшие три дня меня испепелили взглядом владельцы the Blizzards и главный
менеджер, мои товарищи по команде, мой агент, тренерский штаб, все спортивные
журналисты, мой отец — никто из них не верил, что я в серьез решил уйти, и никто из них
не мог переубедить меня. В каком мире извинение перед женщиной размером с эльфа
было самой сложной задачей? Та единственная, с которой я хотел быть рядом.
Я поднял кулак, чтобы постучать, когда дверь распахнулась. Мисси облокотилась о
дверной проем, ее пальцы удерживали бутылку пива.
— Мы сделали ставки на то, как долго ты проторчишь на улице, прежде чем,
наконец, наберешься храбрости и позвонишь в звонок. Я поставила на пять минут. Думаю,
что я выиграла.
— Не будь так уверена. Я знал о пари, поэтому тоже поставил кое-какие деньги по
дороге сюда, — сказал я, пытаясь скрыть свое промедление за сарказмом, но провалился.
Мое дыхание вырывалось наружу в виде почти прозрачных белых облачков.
Снег обрушился на Денвер, когда я был в Майями, снег кружил в воздухе, а земля
была скользкой ото льда. Мои кости ныли от холода, а мои мышцы по-прежнему
пульсировали после игры. Суставы в моих коленях были словно зажаты в тиски, и я мог
только представить то словесное наказание — и месяцы восстановления — которое
должно было обрушиться на меня от моего ортопеда на следующей неделе.
— Да-да, если бы только ты был столь же хорош в увиливании, как и в том, как ты
умеешь бросать мяч через поле, — сказала Мисси, сильнее стягивая свой фиолетовый
кардиган, чтобы защититься от холодного, пронизывающего ветра. — Как бы там ни
было, это впечатляющее заявление.
— Думаешь, этого было достаточно, чтобы Гвен выслушала меня? — спросил я,
желая, чтобы Мисси дала мне хоть маленькую подсказку, куда я шел. Была ли Гвен по-
прежнему в ярости? Она была обижена? Или ее злость и боль превратились в ледяное
пренебрежение? Успела ли Гвен уже вычеркнуть меня из своей жизни и я опоздал?
— Есть только один способ узнать это, — сказала Мисси, не дав мне никаких
подсказок. Разглядывая блюдо у меня в руках, она отодвинулась в сторону так, чтобы я
мог войти в тесную прихожую. — Путь к ее сердцу лежит через желудок, так что ты на
верном пути.
Я последовал за Мисси в привлекающую своей стариной гостиную, которая
переходила в кухню. Гвен, сложив руки на груди, стояла за кухонным островом, как будто
использовала его в качестве барьера между нами. На ее лице была нечитаемая маска. На
ней был серый свитер, а ее темные волосы были стянуты в пучок на затылке.
— Гвен, надеюсь, ты помнишь своего бывшего начальника и недавно вышедшего на
пенсию квотербека — обладателя Суперкубка — игрока колорадской команды Blizzards,
— сказала Мисси, указывая на меня, как будто я был призом на «Колесе Фортуны». Она
175
повернулась ко мне. — А ты, Логан, помнишь своего бывшего шеф-повара, которая