— Осторожнее, Сладкая Булочка, это звучит так, как будто ты хочешь пообниматься.
— Я предпочитаю это рассматривать как стратегию, чтобы оставить тебя теплой и голой, — сказал я.
Она не прекратила одеваться. Во всяком случае, ее движения стали более поспешными. Снаружи облака закрыли собой луну, накладывая тень на ее очертания.
Я принял вертикальное положение.
— Что за спешка, Гвен?
— Уже поздно, мне нужно идти.
— Зачем? — спросил я. — Останься на ночь.
Развернувшись ко мне лицом, она натянула свой свитер и сказала:
— Давай не будем все усложнять, ладно? Сегодня было очень круто, и я на самом деле хочу повторить это снова.
— Но? — спросил я, расстроено проводя пальцами по своим волосам, когда понял, что меня хотели бросить, хорошенько трахнув, и впервые — хотели ранить еще больше. Я мог бы быть позабавленным — я ни разу не оказывался в качестве принимающей стороны в такого рода игре — если бы это так сильно не раздражало.
— Но я не хочу все это усложнять, — сказала она. — Мы с тобой оба достаточно пережили, чтобы двигаться дальше, не добавляя драму в наши отношения.
— Итак… что тогда? — спросил я, мое раздражение росло с каждой секундой времени.
Гвен бросила на меня взгляд, которым прямо говорила о том, что я излишне твердолобый.
— Поэтому, мы развлекаемся, — она наклонилась над кроватью и поцеловала меня в губы.
— Развлекаемся? — спросил я.
Она кивнула.
— Несерьезно и осторожно, ладно? Помни, ни один из нас не может себе позволить нечто большее прямо сейчас.
После этого Гвен подмигнула и вышла из моей спальной, оставляя меня там сбитым с толку и размышлявшим над тем, играли ли мы с ней в одну и ту же игру.
Глава 13
ГВЕН
— Нельсон, ты помнишь, что не добавляешь коктейль-соус к устрицам «Рокфеллер» и заказы на филе-миньон должны следовать до камбалы Алмандин, тогда оба блюда будут вынесены одновременно при должной температуре, — я сказала все это, стоя у раздаточной, находившейся перед кухней. Я сохраняла свой тон властным, но в тоже самое время вежливым. Ритм и структура хорошо налаженной кухни требовала, чтобы каждый член персонала, начиная от посудомойки и помощника официанта и заканчивая помощником шеф-повара, должны быть едины, но я твердо верила в то, что шеф-повар никогда не должен прибегать к крику или истерике, то, чем занимался Стивен в тех случаях, когда что-то не было идеальным.
— Да, шеф, — сказал Нельсон, главный су-шеф, заменяя коктейль-соус на лимонные дольки и рассыпая хлопья красного перца поверх плававших в масле устриц, чеснока и соуса из петрушки. Он скользящим движением отправил тарелку к раздаточному окошку, его большой палец был опасно близок к тому, чтобы коснуться ракушки, и мне понадобился весь мой самоконтроль, чтобы не ударить его по руке.
Еда на разных этапах готовки была нагромождена на столешницах в упорядоченном хаосе. После обзора на Stonestreet’s ресторан был просто забит. Бронирование теперь необходимо было делать за месяц вперед, а на открытой барной площадке было постоянное столпотворение. Некоторые даже ухитрялись сидеть в патио под лампами накаливания, и было совсем неважно, что уже стоял поздний октябрь, а в городе вчера прошел первый снег.
— Два копченых телячьих зоба и казончелли из рикотты (прим. особый вид пасты с начинкой), — прочитала я своему су-шефу Эми, написав указания по времени приготовления на листе заказа, и зацепила лист бумаги на металлической рельсе. Фаршированная паста с луком чиполлини и жаренным шалфеем были популярным блюдом сегодняшнего спецменю. Это и еще жареный на углях осьминог.
Вечернее спецменю получило восторженные отзывы посетителей и прессы. До тех пор пока меня не лишили независимости в кулинарии, я даже не осознавала, как сильно нуждалась в этом, насколько независимость питала мне душу, как это могло сделать только творчество. И сейчас я хотела больше, еще больше.
— И лопатка говядины по-колорадски, средняя прожарка, — зачитала я, еще одна закуска, которая пользовалась большим успехом сегодня. — Удостоверьтесь, что костный мозг…
— Эй, Гвен, там парень у стойки хостес, который хочет поговорить с тобой, — главный менеджер The Stonestreet просунул свою голову через распашную дверь, принеся с собой громкие, веселые звуки из зала, словно их притянуло сюда магнитом.
— О чем? — спросила я, обеспокоенная тем, что клиент мог обнаружить в своем супе чей-то ноготь.
Он пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Кто там? — спросила я, раздраженные нотки наполнили мой голос. Я засунула ручку за ухо и в ожидании уставилась на него. С моей-то удачей это была очередная репортерская сплетня, чтобы узреть проблески бездушного шеф-повара, которого подозревали в том, что я обменивала свои сексуальные услуги, которые раздавала владельцу — спортивной звезде, на то, чтобы продвинуться вперед.
— Он не назвался, — произнес главный менеджер, перекрикивая неожиданный взрыв приветствий и аплодисментов, последовавший из зала. На всех телевизорах в ресторане было включено шоу «Субботний футбольный вечер», и мне было интересно, сделали ли мой брат и Логан большую игру. Когда я проверяла в последний раз, the Chargers опережали the Blizzards на три очка, но может что-то произошло, что вывело Колорадо вперед.
— Ладно, что конкретно сказал тот человек?
— Я не знаю, — сказал он. — Просто передаю сообщение.
— У меня самый разгар вечернего обслуживания, и если это не что-то срочное, то ему придется взять коктейль в баре и подождать пока все не стихнет, — я воспользовалась чистым полотенцем, чтобы вытереть ободок тарелки и поставить ее на поднос, официант отработано унес его прочь.
— Как пожелаешь, босс, — главный менеджер отсалютовал мне и удалился обратно, в то время как начало поступать множество новых заказов.
— Бифштекс в окне, шеф, — крикнула Эми, вырывая меня из оцепенения. Схватив дымящуюся тарелку, я пробила листок заказа и вернулась к своей работе.
Позже, после закрытия Stonestreet, когда кухня была вычищена, а персонал разошелся, я вошла в главный зал, чтобы проверить, все ли было приведено в порядок и подготовлено ко вторнику.
Я поправила несколько стульев и переставила несколько бокалов на столах. В зале раздался негромкий смех, и я посмотрела в сторону лаундж-зоны, где Норман — бармен, развлекал какого-то старого джентльмена, цедившего янтарный напиток. Неужели, это был тот человек, который хотел переговорить со мной? Нахмурившись, я подошла к ним.
— А вот и Гвен, — сказал Норман, его улыбка была широкой, но уставшей. — Я оставлю тебя и все закрою. Было приятно познакомиться, Трент, — он поднял на плечо груду бокалов для шампанского, пробормотав «Ты должна мне» и направился в зону мытья посуды на складе.
Мужчина развернулся ко мне лицом, ему было за пятьдесят, судя по морщинам на его лбу и посеребренным вискам. Одетый в сшитый на заказ тесно-синий костюм, яркий галстук цвета фуксии, бледно-розовую рубашку с платиновыми запонками на манжетах, он вполне соответствовал тому, чтобы быть посетителем Brindille. Но в обычном стейк-хаусе он смотрелся не к месту.
— Вот мы, наконец, и встретились, — сказал мужчина, его голос был таким же богатым и непринужденным, как часы Rolex у него на запястье. Визитная карточка покоилась на барной столешнице, спереди украшенная золотыми буквами TK Hospitality Group — я немедленно узнала название. Женщина по имени Бетани оставила два голосовых сообщения с того дня у Мисси, но каждый раз я отмахивалась от них, рассматривая как какое-то вымогательство. — Вы женщина, с которой сложно связаться. Я — Трент Келлер, инвестор и ресторатор, — он протянул руку, которую я с неохотой приняла.
— У меня нет желания работать в сетевом отеле, готовя еду для банкетов, — сказала я, мгновенно пожалев о том, какие подобрала слова, в особенности из-за того, как долго он дожидался разговора со мной.
Он усмехнулся, демонстрируя белые кончики зубов на загорелом лице так, словно был очарован моим ответом.