Точно не тогда, когда у меня нет полной уверенности.
Глава 16
ЛОГАН
Утром Дня Благодарения, я прибыл в Армию Спасения, надев на себя фартук с надписью «ЧМОКНИ ШЕФА» и бейсболку, на которой был изображен медведь-боксер, жевавший жареную куриную ножку. На Крисе, который только появился на этом празднике, надета шляпа с вышивкой Blizzards, которая была сделана специально для меня в качестве подарка несколько лет назад, еще на нем был фартук — когда мне было двенадцать лет, я считал это подходящим подарком на День Матери. И несмотря на нотку горечи — воспоминания об улыбке на лице мамы, каждый раз когда она одевала его, то как она настаивала на том, чтобы мы с отцом поцеловали ее щеки все еще напоминало мне о том, насколько сильно я ценил это время года.
В то время, перестройка с осени к зиме никогда не была простой — как физически, так и морально, с профессиональной стороны и личной — тем не менее, я был не против. Это было время перемен, когда дни становились прохладными и золотого цвета, когда шелестели листья под тенью заходящего солнца, а воздух был наполнен едва уловимым запахом сырости. Время, которое обещало, что возрождение и великие дела поджидали за углом.
Таким образом, пока игроки Blizzards, тренерский состав и персонал отмечались своим присутствием в приютах по всему Денверу, чтобы показать обществу, как они активно выполняли свой гражданский долг, что большинством рассматривалось как весьма неприятная часть их работы, я в то же самое время приезжал сюда с совершенно другой мотивацией. Потому что, как ни странно, мне нравилось вливаться в этот заряженный энергией гул огромной кухни, наполненной волонтерами — некоторых из них я знал многие годы из различных некоммерческих организаций, которые сам поддерживал, а некоторых я больше никогда не встречал во второй раз — все готовились к тому, чтобы устроить традиционный обед в честь Дня Благодарения со всей масштабностью для тех, кому повезло в этой жизни меньше.
Лично для меня это было нечто большее, чем просто выражение моей признательности и возвращение моего долга обществу, которое дало мне возможность воплотить все мои мечты. Это еще было и моим способом почитать память моей мамы — не было ни одного Дня Благодарения, чтобы она не пожертвовала свое время и сотни контейнеров для того, чтобы устроить обед для организаций по всему городу.
Я помахал Олсену и Остину Томпсону, которые вместе со своими супругами открывали банки с зелеными бобами и высыпали их содержимое в кастрюлю. В дальней части кухни работники Армии Спасения нарезали индейку, укладывая жареное мясо в кастрюли уже переполненные бедрышками и грудками, дополняя все это бульоном, вылитым прямо на смесь из хлеба и мяса, перемешивая все это огромными черпаками. Все помещение имело аромат праздника, как будто кто-то перевернул целый ящик со специями.
— Стоунстрит, ты снова напялил на себя этот наряд? — крикнул Тони с той стороны, где он перекладывал дымящиеся куски красного картофеля из большого чана половником из нержавеющей стали. — Ты самый высокооплачиваемый игрок в команде, так почему тебе жалко наличных. Пройдись по магазинам, чтобы купить себе костюм для следующего года.
— Уж, кто бы говорил, — сказал я, надевая резиновые перчатки и активно приступая к очистке, нарезке и готовке горы моркови, за приготовление которой я был ответственным — это было моей ежегодной обязанностью. — Ради бога, на тебе костюм индейки. Снова.
— Я подумал, что будет в самый раз одеться как птичка, которую я собирался съесть, — сказал он.
— Знаешь, держу пари, что это какая-то форма каннибализма.
Тони рассмеялся и пожал плечами.
— Эй, если цыплятам сходит с рук то, что они вылезают из собственного яйца, тогда и мне тоже простительно.
— Что ты делаешь с этой картошкой? — спросил я, глядя на то, как он раздавливал ее в бесформенную, крахмалистую массу.
— Ты не узнаешь? — он вывернул свое запястье на все девяносто градусов пока из отверстий в металлическом прессе показывалась размятая картофельная масса. — А тебе следовало бы. Это то, что Миннесота пыталась сделать с твоей головой в прошлое воскресенье.
— Да, но безуспешно, — сказал я, сгребая ладонью очистки морковной кожуры и выбрасывая их в мусорное ведро.
После весьма интенсивной физиотерапии последовавшей за игрой с the Cleveland — а еще некоторые голые сексуальные упражнения для снятия стресса с Гвен — я мог с уверенностью вернуться на поле, снова влившись в естественный для меня поток. И это показало, что к парням вернулась динамичная энергия — the Blizzards могли одержать победу с небольшим перевесом над командой the Chiefs, но игра против the Vikings была полнейшим уничтожением.
Начало игры было медленным и разочаровывающим, в игре была оборона, обе команды сражались за каждый ярд, за каждый дюйм. Но в какой-то момент в третьей четверти нам удалось стабилизировать свою игру, которая превратилась в рассказ о двух частях, нападение the Blizzards, которое на всех парах неслось и заработало два тачдауна, а за мной был третий. К тому времени, как мы добрались до четвертого периода, счет был уже за пределами контроля, и тренеру Уоллесу пришлось заменить большинство игроков стартового состава на резервных игроков.
— Знаешь, жаль, что это наша прощальная неделя, — сказал Тони, разворачивая брикет сливочного масла и вмешивая его в картофельное пюре. У The Blizzards была последняя игра в сезоне, что было просто благословением, потому что это давало возможность команде такой желанный отдых, но в тоже время вызывало беспокойство, потому что это прерывало наш недавно восстановленный темп.
— Почему? — спросил я, скидывая морковь в чан с кипящей водой, пар окутал мое лицо парами витамина А.
— Потому что нам придется ждать до самого декабря, чтобы переплавить их сырные головы в фондю, — болтал Тони, как будто он каждый раз не отпускал эти же самые колкости в сторону команды the Packers, перед предстоящей с ними игрой. Он играл свой первый сезон в Грин Бэй, но был продан, как только закончился его контракт. С тех пор сделал своей личной целью появляться на своем родном газоне поля Lambeau и зарабатывать на их поле как минимум тридцать пять очков, чтобы бросить им в лицо то, что они упустили.
— Я готов нести яблоки, — крикнул Остин, перемешивая сливочный крем-суп из грибов с зелеными бобами.
— Я принесу нарезанный хлеб, — сказал Олсен, и я рассмеялся, когда его жена Бриттани сказала ему прекратить поощрять Тони, — как только он получал хоть толику внимания в том, что касалось его плоских шуточек, то Тони начинал рассказывать еще больше, а его шутки становились еще хуже.
И, конечно же, Тони не мог не сказать:
— Кстати, о кисках. (прим. здесь используется фраза «cubed bread», которая в различном контексте может переводиться по-разному). Вот одна неплохая шутка специально для тебя. И почему киски стали такими красными? (прим. здесь используется слово «cranberries», помимо значения «клюква», имеет также и сленговый вариант).
— Эта клюква не покраснела, ты, тупица. Она уже такая, — вмешалась Бриттани.
— А все потому, что киски увидели индейку под соусом! — проревел Тони, и я подумал, что Бриттани была готова настучать ему по голове своей ложкой. А мы все просто закатили глаза и занялись своей работой.
Очень скоро вся эта лихорадка вокруг Дня Благодарения поглотила все вокруг, и я сам не заметил, как оказался вовлеченным в трехступенчатый танец, состоявший из готовки, сервировки и позирования для фотографий. Вместе с волонтерами там были еще и другие лица, которые мне были знакомы на протяжении многих лет, вместе с теми, кого я видел впервые. Я старался уделить немного времени каждому гостю, немного узнать об их жизни — это лучшее, что было во всем этом мероприятии. Журналисты толпились повсюду, брали интервью у игроков, волонтеров и гостей.
— Так замечательно находиться здесь и вносить какой-то свой вклад, — сказал Олсен Венди, спортивному журналисту the Colorado Post. — Я воспитывался в неполной семье и на улице, я был в таком же положении, как и все эти люди, поэтому не понаслышке знаю, как это тяжело. А сейчас, когда у меня есть возможность, я хочу сделать все, чтобы помочь им.