Минуты текли, фигура терялась в тумане всё больше. Вдруг послышался глухой звук — один из огоньков, мигнув, упал на землю — опрокинулся треножник, но свеча почему-то не погасла. Жорот сделал стремительное движение рукой, треножник встал на место, пелена, рванувшая было в прореху, опять ткнулась в преграду.
Треножники валились ещё дважды — похоже, защита просто начинала сдавать. Причём последний раз погасла и сама свеча — колдун чудом успел восстановить защиту за миг до прорыва.
Вдруг туман словно рассеялся, хоть и не исчез совсем, и прекратил активное наступление на гексаграмму. Колдун устало сгорбился, затем решительно опустился на колено, опять полоснул ножом по руке и принялся сцеживать кровь в чашу. В которой, оказывается, осталась алая лужица на самом дне, а ведь до начала ритуала кровь едва наружу не переливалась.
Ёмкость наполнилась почти на треть, когда вдруг раздался негромкий голос:
— И зачем я тебе так понадобился?
Колдун выпрямился, Роджер повернулся на голос. В пещере стоял человек, одетый во что-то невзрачно-серое — среднего роста, тонкий, выглядящий почти истощённым. Безволосый череп, лицо абсолютно без растительности — отсутствовали даже брови и ресницы. На бледном лице контрастно выделялись внимательные тёмные глаза, похожие на птичьи.
Отец Арики — если это был он — принадлежал к расе лрчдонов — по крайней мере, так их самоназвание транскрибировалось на всеобщий.
По движению руки пришельца туман отступил на старые позиции. Колдун, в свою очередь, жестом загасил свечи и вышел. Роджер тоже приблизился, справедливо рассудив, что уже ничему не сможет помешать.
— Вы Тгон, отец Арики, — полувопросительно полуутвердительно заметил Жорот.
Лрчдон молча кивнул.
Жорот в пять минут обрисовал ситуацию. Тгон задумчиво уставился на колдуна. Вдруг из серой стены, колыхающейся в нескольких шагах от собеседников, вылетели сгустившиеся, очень материальные, ленты. Они обвили Жорота, плотно прижавшись к его телу, не давая шевелиться. Робот встревожено дёрнулся, Тгон, мельком глянув в его сторону, сообщил:
— Двинешься, он умрёт.
Роджер замер.
Ещё одна серая лента обвила голову колдуна, прильнув к волосам и коже. Жорот напрягся, на лице появилась гримаса боли. Тгон спокойно предложил:
— Убери щиты. Я должен убедиться, что ты не лжёшь.
Колдун выдохнул, а Тгон потребовал:
— Полностью.
— Нет, — резко бросил Жорот. — Я не позволю лезть мне в голову.
Тгон пожал плечами:
— Взломаю.
Колдун скривил губы.
Несколько минут прошло в молчании. Тгон, похоже, пытался осуществить свою угрозу, а колдун сопротивлялся и, кажется, небезуспешно. Хоть ему явно приходилось платить за это — как Жорот не старался сдерживаться, видно было, что он испытывает боль.
Наконец Тгон вновь заговорил:
— Когда ты впервые встретился с Арикой?
Жорот промолчал, похоже, уже разозлённый.
— Пять или шесть лет назад, — вмешался Роджер.
Тгон кивнул. И предложил:
— Сними щиты, я проверю воспоминания на пятнадцать лет назад. Дальше не пойду. Если не согласишься — взломаю и не посмотрю, что ты при этом можешь сойти с ума.
Колдун помедлил и неохотно кивнул.
Наконец Тгон вздохнул, сложил руки на груди. Ленты, удерживающие колдуна, исчезли, Жорот, поморщившись, помассировал повязку на глазах.
— Экстравагантный у тебя способ знакомства с девушками, — заметил Тгон.
— Только с теми, которые ставят целью своих визитов столь экстравагантные причины, — парировал колдун.
Тгон усмехнулся. Кажется, на его лице впервые появилось хоть какое-то человеческое выражение.
— Я тоже не намерен извиняться за нынешний инцидент, — заметил он, почти копируя фразу колдуна, сказанную им Арике, — И ты должен понимать, почему.
Жорот неопределённо пожал плечами. Молча. Тгон решительно сменил тему:
— К делу. Сколько осталось времени?
— Около двенадцати часов, — отозвался Роджер. — Я узнал, каким она летит рейсом. Посадка в Западном космопорту — полсотни километров от столицы.
То, что он раздобыл сведения во время полёта, пиратски подключившись к бортовому компьютеру, робот скромно умолчал. Теперь местному аэропорту придётся оплачивать внеплановый сеанс анзибильной межпланетной связи...