— Там недалеко одна из моих старых стоянок, — махнув здоровой рукой, указал направление. — Может, что пригодится для костра, заодно воды наберешь…в ручье. Извини, сегодня из меня плохой помощник.
— Не волнуйся, я все сделаю, — вскочила на ноги и, прихватив котелок, пошла на поиски указанного места.
Через час уставшая, но довольная, я вешала над костром котелок с водой. Самым сложным, оказалось, развести огонь, который никак не разгорался, а потом вкопать рогатые палки, чтобы не падали. К счастью, в конце концов, все получилось.
Дик спал, накрытый одеялом. Я стянула с него обувь, для удобства и подложила под голову свою шаль.
Есть не хотелось, но я заставила себя проглотить несколько кусочков гусятины, чтобы завтра не обессилить.
Вода закипела, и я заварила отвар ивовый коры в кружке. Оставив его остывать, подошла к раненому.
— Дик, — тихо позвала, — питье готово, — дотронулась до лба и испуганно отдернула руку.
Он горел.
Нужно напоить его и сбить жар, только сделать это оказалось непросто. Приходилось одной рукой придерживать голову, а второй подносить кружку, но он был без сознания и отказывался пить. Тогда я положила голову на колени и воспользовалась ложкой, второй рукой приоткрывая его рот. Так удалось влить в него половину отвара.
Заварив еще, пока есть горячая вода, я пошла к ручью, освежиться. Странно, но мне было совершенно не страшно. Сейчас меня пугало только состояние раненого, все остальное на фоне этого казалось пустяками.
Прополоскав грязную одежду, я оделась и вернулась обратно.
Дик был без изменений.
Постелив свое одеяло, легла рядом с ним, предварительно положив под голову револьвер, накрыв его свернутым платьем, а рядом ружье. Так спокойнее.
На небе висела полная луна, и сверкали звезды. Любуясь этой красотой, я благодарила Бога за свое спасение и молилась за выздоровление лежащего рядом мужчины, который за такое короткое время стал для меня самым дорогим человеком.
Дик
Огонь был повсюду. Его жар касался груди и разносился по всему телу, отдаваясь мучительной болью. Во рту пересохло.
Пить, дайте пить,…но никого рядом нет, лишь выжженная пустыня, охваченная пламенем.
Внезапно почувствовал живительную влагу, коснувшуюся губ.
Сделал глоток, потом еще…как хорошо…даже огонь стал тише. Перед глазами мелькнуло знакомое лицо и тут же исчезло.
— Кассандра! — закричал, что было сил.
Нужно догнать ее.
Череда образов сменяют друг друга. Мне кажется, что ее схватили бандиты. Почему так трудно идти? Ноги совсем не слушаются.
Огонь вокруг стих. Пустыня покрылась коркой льда и меня начало трясти от холода.
Нужно идти, нельзя сдаваться. Она где-то рядом.
— Кэсси!
Кэсси
Дик бредил.
Посреди ночи он разбудил меня, зовя по имени. Его жар сменился ознобом, и я не представляла, как его согреть.
После второй кружки отвара, он ненадолго затих, но теперь вновь метался во сне.
— Кэсси…
— Я здесь.
Дик схватил мою руку и прижал к губам.
— Не уходи…
Я погладила его по щеке, заметив, что когда прикасаюсь к нему, он немного успокаивается.
— Только не уходи…, - слышалось тихое бормотание.
— Не уйду, — я легла рядом, прижавшись к нему, и обняла рукой, стараясь не задеть рану.
Голову опустила на здоровое плечо. Может так удастся согреть его?
Уже начало светать, когда Дик затих, и я вслед за ним погрузилась в сон.
Очнулась, от желания сменить позу. Бок, на котором спала, немного ломило. Приподнявшись, взглянула на больного. Потрогала лоб — холодный.
— Кассандра, прекрати ерзать, — послышалось недовольное бормотание.
— Как ты? — спросила взволнованно.
Дик открыл глаза.
— Бывало и лучше. Можно воды?
— Конечно, — я вскочила на ноги и кинулась к потухшему костру, рядом с которым стоял приготовленный отвар.
— Вот, — подала, помогая ему приподняться. — Это твое питье.
Дик кивнул и сделал несколько жадных глотков, после чего лег обратно.
— Ты отлично справилась, — он взял мою ладонь. — Спасибо.
— Может, ты голоден?
Мужчина покачал головой.
— Отлежусь пару дней, и двинемся дальше.
Я с сомнением посмотрела на него, но ничего не ответила. Главное, что ему стало лучше, а дальше будет видно.
Дик
Пока Кассандра снимала мне вчерашнюю повязку, я беззастенчиво разглядывал ее.
— Если у тебя ничего не получится с учительством, то ты сможешь работать сестрой милосердия, — произнес я, пожирая взглядом ее стройную фигуру, когда она встала, чтобы принести чистые бинты.