Вино растекалось по полу ароматной красной рекой. Я молча наблюдал, как темные ручейки огибают бутылочные осколки и затекают между досок пола.
– Чего тебе не хватало, а Форо? – Забрин отдышался и немного успокоился. – У тебя ж и деньги есть, и дело свое. Жил бы себе спокойно со своей девчонкой.
– Леду подставили, – устало произнес я. – Я хочу справедливости. Хочу жениться, и чтобы никто не тыкал мне в лицо, что моя жена – предатель. Хочу, чтобы Леда могла спокойно ходить по городу, чтобы на нее не смотрели, как на отброс, чтобы…
– Ты что же, не понимаешь, что никогда такого не будет! – снова заревел Забрин. – Ты совсем мозги потерял там, на юге?! Ты…
Тихо заскреблись в дверь. Забрин подскочил на месте и, поскальзываясь на пролитой жидкости, пошел открывать. За дверью, мучаясь от одышки, весь мокрый от пота стоял толстяк Никк. Глаза его бешено сверкали, словно у безумца. Увидев меня, он рванулся в комнату и схватил меня за грудки. Я, словно котенок, повис в его руках, а Никк, брызжа слюной, бормотал несвязное:
– Их заставили… Они тебя… Тебя… Заставили…
– Отпусти этого придурка и глотни крепкого, – Забрин достал откуда-то еще одну бутылку вина, и, вытащив пробку, сунул ее прямиком под нос Никка. Толстяк разжал руки, от чего я приземлился обратно на стул, и сделал огромный глоток из принесенной бутылки.
– Так. А сейчас садись и говори нормально, – теперь Забрин был само спокойствие и самообладание. Кто бы мог поверить, что пару минут назад он был готов разнести всю комнату в порыве гнева.
– Я попытался узнать, что сделали с нашими арестованными ребятами, – Никк вполне пришел в себя, но бутылку вина из рук не выпускал. – Я нарядился нищим и весь день околачивался возле гарнизона. И даже умудрился проникнуть внутрь.
– Ты совершил невозможное, дружище! – подбодрил я его.
Никк лишь посмотрел на меня, как на идиота, и продолжил.
– Не буду рассказывать всех подробностей. Скажу только главное – ребят пытали. И они признались, кто их нанял и зачем. Они сказали, что ты просил их нарыть информацию. Ты, Грен!
Холодная испарина покрыла меня до кончиков пальцев. Казалось, горло свело, и я не мог произнести ни звука. В голове была лишь одна паническая мысль: «Попался. Влип».
– Ну, что, доигрался? – Забрин хмуро посмотрел на меня.
Кое-как, собрав всю волю в кулак, я поднялся и на негнущихся ногах пошел к двери.
– И что ты собираешься делать? – окликнул Забрин.
Если бы я знал. Если бы только знал.
***
Город плыл и покачивался перед моими глазами, словно я надрался дешевого пойла. Но это было не опьянение. Мой взор туманил страх. Страх, какого я никогда еще не знал в своей жизни. Теперь я понимал, что все были правы. Все вокруг – те, кто призывал меня не ворошить осиное гнездо, кто советовал жить тихой и незаметной жизнью с любимой женщиной. Теперь же моя самоуверенность подставила под удар мою жизнь, Леду, наше будущее… «Что с ней станет? Что будет с Ледой без меня?» – самые пугающие мысли, от которых накатывала мерзкая тошнота, а ноги становились ватными. Я выберусь, из любых неприятностей, а вот Леда… Моя несчастная меченая девушка…
Они поджидали меня в тени – между длинным забором и темной стеной дома. Две высокие фигуры. Не нужно было видеть их форму, чтобы узнать гвардейцев. Я остро пожалел, что не взял с собой оружие. Спокойная жизнь зажиточного дельца сделала меня настоящей рохлей, и мой верный пистоль лежал сейчас дома под кипами белья в дальнем ящике комода.
Резво развернувшись на каблуках, я перешел на противоположную сторону улицы и завернул в ближайший переулок. Оглянувшись, увидел, как двое долговязых мужчин отделились от стены и направились за мной. Почему только двое? Значит ли, что остальные сидят в засадах где-то еще?
Почему-то именно сейчас вспомнилось, как Леда с сослуживцами старательно пыталась меня поймать. Я не сдержал нервной улыбки. Как ни крутись, Грен Форо, добропорядочного гражданина из тебя не вышло, и ты снова вынужден скрываться от представителей закона.
Я нырнул в крошечный проулок по левую руку, а потом перепрыгнул через плетеную изгородь и оказался в чьем-то дворе, неухоженном и заросшем колючим кустарником. Как же я радовался темноте – был шанс затаиться в укромном уголке и обмануть преследователей. Но, как назло, я наступил на какую-то скользкую доску, что-то с грохотом рухнуло прямо мне под ноги, и в окне дома загорелся свет.
– Кто там шарит на ночь глядя? – заскрипела входная дверь, и я увидел тучный силуэт хозяина дома, в чей двор я так беспардонно вторгся.