Глава 16. День Ярмарки
Эзилриб так и не смог заснуть. Недружелюбные стены давили со всех сторон. Никогда раньше Волантрес не ощущал себя настолько одиноким. Даже когда умер отец, семья никогда не оставляла его: долгими ночами тогда ещё мелкая Марион ревела у него на груди, а мама с годовалой Глори ночевала с ними в одной комнате. В свои пятнадцать он чувствовал себя брошенным в безжалостный взрослый мир, ответственным за мать и сестер, преданным безвременно погибшим отцом, но никогда - одиноким. И эта жуткая пустота, грызущая изнутри, его пугала.
Через слюдяное оконце стали просачиваться первые тонкие лучики утреннего солнца, однако в каморке все равно царил полумрак, и мужчину это вполне устраивало. Он мог притвориться, что не видит маленькую сгорбленную фигурку в тени стены.