- Иди, пока так попробуй, если не поможет, то через два дня придешь за зельем. – Вздохнула я, выпроваживая девицу.
Не успела я вернуться к борщу, как в дверь забарабанили.
- За приворотным? – Рыкнула я, распахивая дверь.
- Не совсем, дочь моя. – На пороге стоял священник, который с размаху окатил меня тухловатой водой.
- Ну, батюшка! – Отфыркнулась я, снимая и выжимая шляпу. – А потеплее у вас воды не было? И желательно не такой тухлой?
- А почему ты не шипишь? – Растерянно спросил он.
Я вытерла воду с лица и, откинув мокрые волосы назад, смогла рассмотреть священника: был он подозрительно молод, наверное, мой ровесник, слегка небрит, как это было нынче модно у молодежи, когда борода толком не растет, но очень хочется и ровненько и аккуратно подстрижен. Еще раз окинув его внимательным взглядом, я отметила слегка кудрявый волос простого каштанового цвета и темную рясу, слегка натянутую на пузике. Нет, святой отец не был толстым, но тяжелыми физическими упражнениями он явно пренебрегал. На животе, как и положено, висел огромный белый крест, больше похожий на православный, нежели на католический. Хотя, здесь альтернативное какое-то средневековье и религия могла быть совершенно другой. Но я провела параллели скорее с православием. В его пользу еще говорил и кучерявый затылок.
- Вообще-то я шиплю, то есть ругаюсь.
- Я имел ввиду шипеть, растворяться и все такое.
- А почему я вообще должна растворяться? Я вообще крещеная.
- Это как? – Растерялся священник. – Ты же это, порождение тьмы.
- Что вы там курите в своей церкви? – Спросила я, пытаясь отжать подол. – А, знаете, святой отец, зайдите ко мне через полчаса. Мне надо принять ванну и переодеться. И очень вас попрошу воздержаться от чеснока, креста и что там еще у вас припасено. Хотя чеснок можете дать. Добавлю в борщ для аромата.
Священник послушно вытащил из кармана рясы чеснок.
- Доставайте, что там у вас еще есть.
Он послушно достал, а я приняла: распятие, икону, бутыль кагора (с уважением покосившись на такой вместительный карман), осиновый кол и огниво.
- Это чтобы потом просушить мокрую ведьму? – Хмыкнула я, с опасением рассматривая огниво. Однако неудача со святой водой так расстроила батюшку, что на огниво он даже не смотрел. Ему хватило, что я спокойно это все взяла в руки.
- Подождите меня. Не вздумайте уйти. Я мигом.
- Идите, дочь моя, не торопитесь. Даму нельзя торопить. – Неожиданно подмигнул мне батюшка. - Я погуляю пока по окрестностям.
Душ я приняла в рекордные сроки. Платье выстирала и высушила магией, но шляпу легкомысленно оставила на гвоздике возле двери. По-моему, глупо ходить по дому в шляпе.
Батюшка обнаружился возле двери, словно никуда и не уходил.
- Как вы относитесь к ведьминской кухне? – Дипломатично спросила я, приглашая его войти. – Борща? Под кагор?
- А не буду отказываться. – Махнул рукой он. – Ни разу не пробовал ведьминой стряпни.
- Ходят слухи, что это опасно. – Пробормотала я.
- Господь защитит меня.
Я покрошила в борщ чеснок и налила батюшке полную тарелку. Бокалов у меня не было, но кагор прекрасно пошел из кружки.
- Ну, за знакомство. – Произнесла я, делая первый глоток. – Скажите мне, святой отец, за что вы так не любите ведьм?
Батюшка тоже накатил словно это было не вино, а водка, занюхал вначале рукавом рясы, а потом погрузил ложку в суп и только закусив ответил:
- Так бороться с ведьмами как бы прямая моя обязанность.
- Это где так написано? – Удивленно спросила я.
- Так везде. – Растерялся священник.
- Везде – это где? – Дотошно уточнила я. – Помню, я читала библию, и не припоминаю в первоисточнике ничего про ведьм. И про то, что женщина сосуд греха тоже не помню. Откуда вы, святой отец, образованный человек, набрались всей этой мути?
- Давай за женщин выпьем! – Предложил священник. – Чувствую, вечер предстоит непростой.
Мы выпили и закусили.
- Ух, хорошо! – Выдохнул священник. – Хорошо сидим!
Но тут в дверь опять забарабанили.
- За приворотным? – Рыкнула я, распахивая дверь.
- Ага. – На пороге стояла девица, по-моему, рыжая, насколько я могла видеть, выбивающиеся из-под платка прядь.
- И не стыдно тебе, Лючита? – Вопросил батюшка, появляясь в зале, и впивая укоризненный перст в свою прихожанку.
- Ой, святой отец, и вы здесь? А зачем вы здесь?
- На пусть истинный меня наставляет, не видишь, что ли? Так для чего тебе приворотное?
- Ты же замужем, дочь моя. Что случилось в твоей семье? – Мягко спросил священник, и я прониклась к нему уважением, поскольку уже через несколько минут девица рыдала у него на плече, рассказывая, что муж у нее пошел налево, а дорогую супругу начал поколачивать, в надежде на ее скорую кончину и замену на более молодую модель.