Показалась высокая чугунная решетка, оплетенная колючей проволокой. Раздумывать было некогда. Каким-то чудом Вуд перемахнул решетку, разорвав одежду и в кровь изранив лицо.
«Почему они не стреляют? — билась в голове однаединственная мысль. — Неужели боятся нарушить тишину?»
Как бы отвечая на его мысль, хлопнул выстрел, затем еще один. Полицейские, прислонившись вплотную к решетке, стреляли наугад: к счастью для Вуда, было новолуние. Лезть через колючую проволоку полицейские не решились.
Пока продолжались поиски сонного дворника, отворившего ворота, прошло несколько драгоценных минут. Вуд слышал торопливые голоса своих преследователей и скрип ворот в заржавленных петлях.
Куда спрятаться? В какое-нибудь парадное? Но тогда его неминуемо разыщут — это лишь вопрос времени. Постучаться к кому-нибудь? Но для этого тоже нужно время, а времени нет!
Мардон бежал по огромному захламленному двору, натыкаясь на кучи угля и просто грязи. Все окна были темны, кроме одного, которое также погасло при звуках выстрелов.
Вуд с разбега налетел на какое-то деревянное сооружение, больно ударившись. Мусорный ящик! Хорошо еще, что полный. Лихорадочно разгребая руками отбросы, Мардон забрался внутрь. И как раз вовремя: голоса полицейских слышались уже во дворе.
— Оцепить двор, — послышалась команда. — Поставить караул у ворот и решетки. Преступник здесь, и он никуда не уйдет. Приступайте к обыску!
— Может быть, сначала обыщем двер? — предложил один голос.
— Вряд ли он настолько глуп, чтобы остаться здесь. Впрочем, пошарь немного фонариком.
Мардон сидел в ящике съежившись, стараясь дышать как можно тише. Дело принимало серьезный оборот. Пока оставалось одно: выжидать.
Наконец голоса полицейских стихли. «Вероятно, разошлись по квартирам с обыском», — догадался Вуд. Но он не знал, остался ли во дворе кто-нибудь из полицейских, и поэтому не решался высунуть голову.
Так прошло несколько томительно долгих минут. Мардон задыхался от смрада разлагающихся отбросов. Голову неотступно сверлила мысль: когда полицейские обыщут квартиры и убедятся, что там никого нет, они станут прощупывать двор, и тогда все.
— Ну, где ты там запрятался, — послышался вдруг хриплый шепот. — Вылезай!
«Провокатор! — мелькнуло у Мардона. — Но к чему это им? Не проще ли было взять меня голыми руками?»
— Поживее, — снова раздался шепот, — у нас слишком мало Времени на церемонии! Да не бойся, шпиков пока нет!
Решившись, Мардон единым духом выскочил из ящика. Он очутился перед человеком, который дружелюбно похлопал его по плечу.
— Ты выбрал не слишком удобную постель, приятель, — сказал человек, приблизив лицо к Вуду. Мардон почувствовал густой винный перегар.
— Куда мне? — спросил он, схватив своего доброжелателя за холодную руку.
— За мной — и бегом! — ответил человек.
Они вбежали в подъезд и спустились в подвал по каменным ступеням. Здесь было сыро. Под ногами хлюпала вода. С потолка капало. Вуд натыкался в кромешной тьме на какие-то острые углы. Тяжелая капля упала Вуду на губу, и он облизнул ее. Капля пахла нефтью.
Незнакомец ориентировался в темноте довольно хорошо. Он шел впереди, таща Мардона за руку.
— А что, парень, видно, ты досадил этим бобби, коли они так рьяно гоняются за тобой? — нарушил молчание незнакомец.
— Не представляю, чего им от меня надо, — ответил Мардон, тяжело дыша.
— И полез в мусорный ящик просто ради собственного удовольствия, так ведь? — добавил незнакомец. — Что ж. Можешь ничего не говорить мне. Ты прав, мало ли кем может оказаться незнакомый?
Воздух в коридоре, по которому они шли, стал как будто свежее. Идти стало легче.
— Ну, вот мы и пришли, — сказал неизвестный, останавливаясь. — Через эту дверь ты выйдешь на другую улицу. Благодарить не надо, — сказал он, заметив движение Мардона. — Я рад, что помог тебе: ты почему-то кажешься мне неплохим парнем.
Незнакомец крепко пожал руку Вуда. Снова Вуд почувствовал густой запах виски.
— И знай еще, — впервые за все время улыбнулся незнакомец, — что сегодня ночью тебе помог бежать от шпиков Ричард. Вилмор Кроули, великий физик и великий… негодяй!.. Прощай.
Гуго Парчеллинг развернул утренний номер газеты, Руки его дрожали, и голова немного тряслась. Международные новости… Хроника космоса… Это все можно пропустить. Дальше… Культурная жизнь… Съемки нового фильма с участием Мэрилин Гринги. Странно, Триллинг хорошо знаком с ней, а он Гуго, нет. Джон обещал их познакомить, да все как-то было недосуг то ему, то Джону. «Вот выйду из лечебницы и познакомлюсь с ней», — подумал Парчеллинг, разглядывая цветное фото знаменитой кинозвезды. Дальше, дальше… Вот! Биржевые новости. Глаза Парчеллинга жадно впились в газету.
Неутешительные новости! Курс акций Парчеллинга непрерывно падает. «На фондовой бирже паника!» — кричали заголовки. «Десять тысяч рантье разорились за один вчерашний день».
«Похоже, что против меня действует какой-то скрытый и могущественный враг, — тревожно думал Парчеллинг. — Все изменения на бирже как будто диктуются единой волей. Хорошо еще, что меня поддерживает Джон».
Парчеллинг просмотрел еще несколько тревожных сообщений. Затем встал и в волнении, пошатываясь, прошелся по комнате.
«Я должен дать решительный бой на бирже, — решил он. — Все или ничего! Надо будет сообщить об этом Джону, когда он зайдет ко мне».
Кроули вошел в свою лабораторию и без сил опустился на стул. Светящаяся стрелка часов показывала начало третьего. Безумно хотелось спать, но уснуть нельзя было ни на минуту. Заключительный процесс синтеза, который шел в аппарате, требовал непрерывного наблюдения и регулировки. Единственное, что мог себе позволить Кроули, — это время от времени выходить во двор, чтобы подышать свежим воздухом. Это тем более было необходимо, что голова после вчерашней грандиозной попойки раскалывалась. Может быть, и не следовало пить накануне решающего этапа работы, но тут уж Кроули ничего не мог поделать. Он чувствовал, что если не напьется до чертиков, то в трезвом виде сможет совершить любое безумие: либо разбить установку вдребезги, либо перерезать горло Хозяину, — да мало ли что может прийти в голову трезвому человеку!
Глубоким вечером, выйдя проветриться, Кроули услышал со стороны улицы шум погони, крики, а затем один за другим два выстрела. Он видел, как через чугунную ограду, окутанную колючей проволокой, переметнулась какая-то темная фигура и заметалась в поисках укрытия.
Было очень темно, но Кроули, обладая поистине кошачьим зрением, все-таки заметил, что беглец запрятался в мусорный ящик.
Помочь ему спастись или нет? Такого вопроса для Кроули не возникало. Пока полицейские суетились во дворе, обсуждая план дальнейших действий, Кроули стоял, притаившись в подъезде. За эти несколько минут он припомнил, как ему так же приходилось прятаться от полицейских после одной студенческой демонстрации. Он был тогда знаменосцем группы своего колледжа. Демонстрацию разогнали, и все разбежались, кто куда. Кроули постучался в чью-то квартиру и, когда дверь приоткрылась, вскочил туда. Перед ним стояла перепуганная до полусмерти молодая женщина.
— Спрячьте меня, — попросил Кроули, — за мной гонятся.
— Вы красный? — догадалась женщина, увидев знамя. — У меня брат тоже красный, — сообщила она торопливым шепотом. — Идемте!
В тот раз Кроули спасся от полицейских ищеек.
Уже на студенческой скамье Кроули проявил задатки большого ученого, и профессора прочили ему блестящее будущее. Он опубликовал несколько работ по кибернетике и по саморегулирующимся системам. Эти работы привлекли внимание ученого мира.
После окончания колледжа ему предложила работу одна из могущественных фирм. Кроули охотно согласился. Условия действительно были шикарными. Кроули пользовался неограниченным кредитом для приобретения нужной аппаратуры и мог распоряжаться собственным временем по своему усмотрению.
— Вы можете делать, что хотите, — сказал ему шеф, или как все его звали, Большой Хозяин, в первый же день. — Можете отправляться на регби, на футбол, хоть на голове ходить — это меня не касается. Мне надо чолько, чтобы задание, которое я вам даю, выполнялось в срок.