Неожиданно пискнул сигнал зуммера, агент поднес мембрану к уху.
— Черти бы их взяли, — ругнулся он, — Плакало наше кофе. Что-то померещилось старому лису.
— Что мы должны делать?
— Следить за всеми выходящими и задержать, если кто-либо покажется подозрительным. В общем, пойди туда, не знаю куда…
— Собачья жизнь, — подытожил второй агент.
Заремба стоял на ленте рядом со своим молчаливым попутчиком. Мысли были мрачными и тревожными.
…Только к утру успел он закончить работу по изменению внешнего облика Джи Джи. С болью ломал и искажал черты, к которым успел привыкнуть за столько лет, — свои собственные черты. Биопластик менялся, послушный новой программе.
Джи Джи приобрел вид пожилого рабочего, измученного тяжелым физическим трудом. Лоб его прорезали глубокие морщины, плечи ссутулились. Но непомерная физическая сила осталась прежней. Заремба отыскал для Джи Джи свой старый лабораторный комбинезон, в нескольких местах прожженный кислотой, без которой невозможно проводить опыты с биопластиком. Затем нагрузил сумку инструментом: чего-чего, а этого добра имелось в лаборатории в изобилии — Заремба любил ручной труд и все, что мог, делал сам. Джи Джи, естественно, перенял эту привычку, что в данной ситуации могло весьма пригодиться.
Единственное, чего они не смогли сделать, несмотря на все усилия, — это избавиться от хромоты Джи Джи. Все попытки изменить походку остались тщетными.
— Ладно, оставим так, — произнес наконец Заремба, с беспокойством поглядывая в светлеющее окно. — Мы с До До выедем первыми. Ты тронешься через полчаса.
— Так долго ждать? — удивился Джи Джи.
— Зато охрана будет снята наверняка. Действуй осмотрительно. Выберешь ленту, ведущую в порт. Там ты не вызовешь подозрений. Пакгаузы тянутся на километры, есть где спрятаться. А потом садись на корабль, идущий в страну, о которой я тебе рассказывал. Договоришься с капитаном…
— Я уже сказал, отец, — перебил Джи Джи. — Без тебя никуда не уеду.
— Не будем об этом, сынок… Возможно, в скором времени ты получишь новую информацию, которая изменит твое решение. А пока постарайся не попадаться на глаза полицейским ищейкам.
— Не попадусь, — пообещал Джи Джи.
Что касается До До, то он как две капли воды походил на Зарембу и умел самостоятельно передвигаться — большего от него и не требовалось. Перед тем как покинуть лабораторию на Аллонзосквер, Заремба произвел над безответным До До манипуляцию, которая являлась одним из звеньев задуманного плана. Джи Джи этого не видел…
Заремба покосился на безмятежного До До, молча глядящего на проносящийся мимо пейзаж, и усмехнулся. Ему припомнилось предположение Джи Джи относительно реакции полицей-президента, когда тот обнаружит обман, «Он накричит и выгонит вас обоих!» Наивный Джи Джи… Нет, полиция вряд ли выпустит того, кто попал в ее липкую сеть. Что они станут делать с ним? Обрабатывать психотропными препаратами? При этом, Заремба знал, человек утрачивает волю и в таком состоянии может наболтать что угодно. «Нет, я придумал единственно правильный выход», — подумал Заремба и снова посмотрел на До До.
Снова припомнилась прошедшая ночь. Быть может, последняя в его жизни. Они работали, он говорил, а Джи Джи слушал, и Заремба знал, что ни одно его слово не пропадает втуне, навеки отпечатываясь в мозгу двойника. О чем он рассказывал? О своей жизни. О детстве, о стране, где вырос. О сверстниках, об играх и забавах. О первой любви… О том, какими нелегкими путями шел он в науку, как возникла идея биопластика, в чем суть изобретения…
— Точность — вежливость королей и ученых. — Полицей-президент вышел из-за стола. — Решительно, придется менять поговорку.
Он подошел к ним почти вплотную и хлопнул в ладоши, словно еще не веря своей удаче. Поздоровался за руку, поморщившись от крепкого рукопожатия До До, и добавил, обращаясь к Зарембе:
— Вот так-то лучше. Знаете, милейший профессор, как я отличил вас от вашего воспитанника?
— И как же?
— По рукопожатию! — расхохотался полицейпрезидент. — У него, как я и ожидал, железная хватка! Сейчас приглашу регистратора, произведем необходимые формальности, и вы снова свободны как птицы. Профессор Заремба разъяснил тебе, о чем идет речь, не так ли, Джи Джи? — с улыбкой обратился он к фигуре, безмолвно стоявшей рядом с Зарембой.
— Я не Джи Джи, — сказала фигура.
— Если это шутка, то не самая удачная, — нахмурился полицей-президент, — Кого же вы привели сюда? — Голос его стал зловеще-тихим.
— Это До До, — сказал Заремба. — Он, правда, лишен биопрограммы, которая вас интересует. Зато, как видите, может самостоятельно передвигаться и отвечать на простейшие вопросы, а это тоже неплохо.
— Вы посмели притащить сюда безмозглую куклу! — взревел полицей-президент. — Впрочем, я ожидал от вас чего-то подобного, — неожиданно спокойным голосом добавил он, — ваша биография давала на то основания. И я обезопасил себя от неожиданностей… Джи Джи никуда не денется из лаборатории на Аллонзо-сквер, Я хотел по-хорошему, теперь пеняйте на себя. Знаете, что вас ждет?
— Знаю, — усмехнулся Заремба.
— Нет, ты не знаешь, мерзавец, — словно рассерженная кобра, прошипел полицей-президент. Неуловимо быстрым движением он протянул руку к столу, чтобы нажать кнопку вызова, однако Заремба опередил его, хлопнув по плечу До До.
Звук открываемой двери потонул в грохоте взрыва.
— Может, смену пришлют? — с надеждой в голосе произнес один из верзил в штатском. Он пританцовывал рядом со скамейкой, чтобы хоть немного согреться. — Прошло полчаса, они уже на месте. Зачем же нас здесь держать?
— Глянь-ка, — оборвал его напарник и кивнул в сторону высотного здания. Из парадного, прихрамывая, вышел пожилой мастеровой с изможденным лицом. На боку его болталась тяжелая сумка с инструментами.
— И что? Обычный работяга, каких тысячи.
— Хромота его мне не нравится. Подозрительно.
— Что ж, давай проверим раба божьего, — согласился тот, который приплясывал. Между тем рабочий в старом, видавшем виды комбинезоне ковылял к ленточному перекрестку.
— Эй, парень, погоди-ка, — крикнул один из охранников, но рабочий не обратил на возглас внимания, только ускорил шаг.
— Стой, говорю! — воскликнул второй охранник. Рабочий побежал, переваливаясь, как лодка на сильной волне. Прыгнул на ленту, ведущую в сторону порта, покачнулся, но сумел удержаться, ухватившись за поручень. Охранники в штатском вскочили следом и подошли к нему, зажав с двух сторон.
— Ты что, оглох?
— В чем, собственно, дело? — спокойно спросил рабочий. — Я вас не знаю.
— Ты нас и не должен знать. Это мы желаем тебя знать, осклабился охранник. — Дурачка-то не строй. Предъяви документы, — потребовал он угрожающим голосом.
Находящиеся рядом пассажиры начали прислушиваться к разговору. Привлекать их внимание отнюдь не входило в планы охранников. Один из них расстегнул плащ, отвернул лацкан пиджака и показал рабочему тускло блеснувший значок. Реакция, однако, оказалась неожиданной.
— Любопытный экземпляр, мне нравится. Никогда не видел такого. Поменяемся? Но я свои значки дома оставил. На плоскогубцы махнемся, новенькие, — предложил рабочий и, не дожидаясь ответа, слегка ковырнув пальцем, вырвал значок «с мясом».
Охранник побелел от ярости.
Его напарник, лучше разобравшийся в ситуации, без лишних слов выхватил стальные наручники я профессиональным жестом защелкнул их на кистях рабочего. Тот в недоумении посмотрел на наручники.
— Зачем это?
— Пойдешь с нами, на месте все растолкуем, — усмехнулся охранник.
Легко, без видимых усилий разведя в стороны руки, рабочий разорвал наручники, и они с глухим стуком упали на подрагивающую ленту. В тот же момент охранники бросились на него, но он оттолкнул их. Один, не удержавшись, упал на ленту, другой остался стоять; изловчившись, он нанес мастеровому сильный удар в челюсть и тут же, потряхивая кулаком, застонал от боли.