………………………………………………………………………………
И вот прошло много дней без слуха и весточки о Шило, о Шкляревиче. Анисья волновалась. А тут еще приходилось заботиться о своем заболевшем Володе, поддерживать зашифрованную переписку с Петербургским комитетом РСДРП и с социал-демократическими организациями других городов, проводить занятия в социал-демократических кружках Севастополя.
Пришлось также, с помощью "бессарабского матроса" — Ивана Криворукова, добывать гектограф для военной организации РСДРП, так как после февральских арестов ряда матросов в штабе дивизии корпуса морской артиллерии, где они читали, а потом распространяли в 34-м экипаже воззвания Петербургского комитета РСДРП "Письмо про наши порядки и беспорядки", "Печать и царское правительство", жандармам удалось обнаружить и захватить гектограф. Без него же, если не достать новый, трудно размножать прокламации, листовки и поступающие в Севастополь статьи газеты "Искра."
В эти напряженные дни и ночи пришла на помощь Анисье сестра ее мужа, Анжелика Максимович, высокая блондинка с тонкими чертами лица и чудесными голубыми глазами. В нее был влюблен флотский офицер Гасабов, через которого она и организовала связи с матросами кораблей.
— Не тоскуй, милая, не волнуйся! — часто приходя на квартиру, успокаивала она Анисью. — Я знаю о твоей неурядице с моим братом и знаю, что Владимир не прав. Знаю и о твоей тревоге за судьбу социал-демократической организации. Все я знаю, готова до последней молекулы отдать себя в помощь тебе. О сынишке твоем всю заботу возьму на себя. Даже грудью своей кормила бы его, но это мне пока не дано. Ничего, подкормлю молоком из соски. И к врачу его понесу, и убаюкаю в качалочке. А ты работай над листовками, готовь товарищам документы, проводи занятия в кружках. И запомни, милая: хотя я и не член социал-демократической организации, но всем сердцем я с борцами против царизма. Ты же знаешь, что и свою любовь к флотскому офицеру Гасабову я посвящаю борьбе за революцию… А теперь вот еще в одном месте обнаружила человека, готового служить нашему делу. Я вот принесла тебе в подарок свою фотокарточку. В фотоателье Мазура на Большой Морской улице сделали. Есть там один молодой фотограф, настойчиво ухаживающий за мною. Он сделал и сказал мне: "Как совершится революция, так хорошо бы нам пожениться и жить на свободе…" Видишь, он тоже, как и я, на стороне революции, верит всем своим существом в скорую победу трудового народа над царем и всеми кровопивцами…
Анисья долго молча рассматривала подаренную фотокарточку. На ней Анжелика была почти так же красива, как и в жизни: с собранными за затылке жгутом волосами, снятая в полупрофиль, с тугой высокой грудью и в платье, наглухо закрытом, она выглядела сказочной амазонкой.
— Спасибо, добрая моя Анжелика, за подарок! — сказала Анисья. — И с сердечной благодарностью я принимаю твое предложение о помощи. Но мне, признаться, очень нужно, чтобы ты заботилась обо всем трудовом народе больше, чем о моем Володе. Но это опасное дело. И нужно твое обдуманное согласие… Что же ты молчишь?
— Я обдумываю, — вздохнула Анжелика. Подвинувшись поближе и заглянув Анисье в глаза, добавила: — Ты бы прочитала мне что-нибудь из той газеты, что я в прошлый раз видела у тебя под подушкой… Ну из той, где в подзаголовке сказано: "Из искры возгорится пламя!"
Анисья улыбнулась:
— Значит, ты любознательна, если под подушкой узрела…
— Да я же случайно, — смутилась и покраснела Анжелика. — Запищал Володя, я подошла поправить подушку, а газета обнаружилась…
— Ну, ладно, давай почитаем…
И они увлеклись, читая накопившиеся номера "Искры". В номере двадцатом от 1 мая 1902 года прочитали о рабочей стачке, длившейся в Батуме с 31 января по 18 февраля на заводе капиталиста Манташова. Прочитали о мартовской политической демонстрации, когда батумские рабочие не побоялись царских пуль. И этим своим героизмом вдохновили всех рабочих России на еще большую борьбу с царизмом. В номерах 22 и 23 "Искры" прочитали о севастопольских событиях. В "Искре" 23 за 1 августа 11902 года сообщалось, что в Севастопольской тюрьме сидят 13 матросов и рабочих. Заключенные 18 апреля объявили голодовку против жестокости тюремщиков и тюремного режима. И борцы добились своего: им разрешили выбирать своего старосту, обещали свидания с родными и близкими людьми, допустили к ним адвокатов.