— Да, этого, — согласилась Мария. — Но только мне кажется, что восстание во флоте мы сейчас не сумеем поднять…
— Во всем флоте, может быть, и не сумеем. Но на отдельных кораблях можем… По-моему, Вадим прав, что дело не в размере, а в самом факте. Резонанс может быть сильнее взрыва. Мы здесь взорвем детонатор, а там, может быть, сработает весь накопившийся в народе динамит…
— Но где, по вашему мнению, сейчас есть возможность найти детонатор? — увлекшись идеей Константина и, загоревшись желанием действовать, спросила Мария. Ее характер не позволял ей долго быть в спокойствии и вне границ опасности. Спокойную и безмятежную жизнь она считала уделом ожиревших мещанок, хотя и была чувствительна к изменению обстановки, интуитивно могла определить границу, перешагнуть которую уже не захотела бы не только из-за бережения себя, но и из-за бесполезности такого шага. И Константин знал это, почему и доверительно раскрыл ей весь уже задуманный им и начатый осуществлением план подготовки восстания в войсках и на некоторых кораблях. — Нас должны поддержать и в Батуме. Уже установлена связь с Таварткиладзе, руководителем военной организации Батумского комитета РСДРП.
— Мною уже создана оперативная боевая группа на транспорте "Кронштадт", — сообщил Константин. — Портовый районный комитет РСДРП об этом знает. Во главе группы мы поставили там вольнонаемного минного мастера Петра Алексеевича Ткачук. Мне удалось дважды быть на собрании членов экипажа судна, читал им прокламации и газету "Солдат". Есть группа действия в Пятой роте 49-го Брестского пехотного полка, в Севастопольской крепостной артиллерии. Помните, я познакомил вас с канониром Ягодзинским? Это один из активистов. Он взял на себя задачу подготовить солдат, особенно новобранцев, к восстанию. На днях я его снабдил листовками, газетой "Солдат", брошюрой "Георгиевский кавалер".
Если все пойдет нормально, ночью под 15 сентября мы начнем восстание. Штаб восстания полагаем развернуть на судне "Кронштадт". По условленному сигналу, наши функционеры на корабле вырежут всех офицеров, так как ни одного из них, как мы изучили, не удастся привлечь к восстанию, держать же хотя бы одного из них в живых на корабле очень опасно. Я в ночь под 15 сентября проберусь на корабль, а вы, Мария, дадите сигнал. Потом, дня за два до восстания, укажу вам место, откуда будете давать сигнал, установлю час и характер сигнала. Мы думаем, что к этому времени завершим пропагандистскую подготовку на кораблях и в гарнизоне, особенно среди новобранцев, многие из которых, по нашим сведениям, очень возбуждены и настроены мятежно, так как их отцы или близкие люди арестованы, репрессированы или ждут ареста за свою хоть малейшую причастность к рабочим или крестьянским выступлениям в стране…
Мария очарованно слушала Константина. И она верила, что план осуществится. Для нее казалось гарантией успеха уже то обстоятельство, что организатором предстоящего выступления, среди других боевых членов РСДРП, был он, Константин, ставший для нее героем, почти легендарной личностью, когда она узнала о всех подробностях проведенной им операции взрыва тюремной стены в Севастополе и освобождения политических заключенный.
Подготовка восстания шла, казалось бы, успешно.
Но восстание не состоялось. И лишь неизвестный доброжелатель, к анонимным письмам которого привыкла Нина Николаевна, хотя и она не знала о скрытом Константином от нее своем участии в подготовке восстания, спас Константина и Марию от ареста.
"Не знаю, кто из ваших членов комитета или уполномоченных его намерен возглавить подготовленное на транспорте "Кронштадт" и в гарнизоне восстание, — писал аноним в полученной Ниной Николаевной записке, — но я предупреждаю: восстание предано доносчиком Хаимом Орлюк, руководители попадут в засаду. За вашей квартирой установлено наблюдение, ждите гостей!"
…………………………………………………………………………………
Записка была получена утром, а в полдень на явочную квартиру пришел связной от портового районного комитета РСДРП с письмом, привезенным из "Крымского Союза РСДРП".
В письме говорилось, что намеченное восстание в гарнизоне Севастополя и на некоторых кораблях необходимо не начинать ввиду неблагоприятной обстановки и полученным в "Крымском союзе" сведениям о деятельности провокаторов — Пузанова и Кумпака. В письме рекомендовалось также, в целях конспирации и избежания ареста, временно вывести Нину Николаевну Максимович из редакции газеты "Солдат". О новом составе редакции просили уведомить срочно через специального связного для доклада в ЦК партии.