В июне бастовали рабочие в Мариуполе и Луганске, в Ставрополе и Батуме, Горловке и Кадиевке, Армавире и Харькове. В.И. Ленин писал обо всем этом так: "Весь юг России волнуется так, как никогда".
Царское правительство жестоко расправилось с восставшими. Было арестовано более тысячи пятисот матросов. Из них десять расстреляны, пятьдесят сосланы на каторгу, сотня приговорена к тюремному заключению.
Добрались царские палачи и до Александра Гордеевича Макеева. Находясь в ссылке в казачьей станице Баталпашинской под надзором полиции, он с помощью своих социал-демократических друзей — Вадима Болычевцева и Пьяных Ивана из Курской губернии — наладил постоянные связи с социал-демократическими организациями Екатеринодара и Армавира, Ставрополя и Кишинева, Батума и Одессы, Севастополя и Николаева, Киева и Харькова.
Получив зашифрованное письмо из Севастополя за подписью "Нины Николаевны" за полторы недели до восстания на броненосце "Потемкин", Макеев сумел выбраться в Ставрополь и там связался с товарищами, вместе с которыми еще первого мая 1905 года участвовал нелегально в политической маевке в Архиерейском лесу. И вместе с другими тогда он обучался искусству стрельбы из револьвера, объявив себя членом боевой ставропольской рабочей дружины.
Получив от одного из врачей, участвующих в подпольном революционном движении, справку о приступе болезни и необходимости больничного лечения в течение месяца в Ставрополе, Макеев предъявил эту справку властям, почему и сумел беспрепятственно находиться в городе. Днем лежал на больничной койке, обдумывая плана дальнейших действий, ночью действовал (посещал рабочие группы, печатал или писал листовки, готовил рабочих к забастовкам). Он и его товарищи-ставропольцы организовали и провели забастовку рабочих типографии Тимофеева и Берга, где в это же время были отпечатаны социал-демократические листовки.
На этот раз, выполняя просьбу "Нины Николаевны", Макеев прибыл в Ставрополь под благовидным предлогом принять участие в разрешенном властями легальном диспуте священников-миссионеров и старообрядцев. При нем даже было письмо, подписанное членами созданного им легального общества взаимопомощи учителей, с просьбой "дать возможность представителю общества приобщиться к мудрости христианских проповедей, дабы полезнее использовать оную в школьном воспитании детей". А что "Нина Николаевна" просила использовать диспут, о котором было известно на всем юге страны, в революционных целях, так об этом полиция не знала: Макеев сжег письмо Нины Николаевны.
Ставропольские власти, с ведома столичных властей, рассчитывали, что с помощью таких религиозных диспутов им удастся отвлечь народ от политической борьбы. Вот в чем был секрет, что диспут разрешили и даже широко о нем афишировали.
На деле же, открывшись 7 июня 1905 года, этот религиозный диспут, поскольку в нем участвовали несколько человек из числа нелегальных социал-демократов из числа друзей Макеева, превратился в революционный митинг.
Макеев и его товарищи в своих высказываниях нанесли удар и по проповедям священников-миссионеров и по проповеди старообрядцев, подчеркнули, что народные беды начинались и продолжаются там и тогда, где и когда возникнет материальное и правовое неравенство, эксплуатация бедноты богатыми. Религия же во всех случаях оказывается на стороне богатых и отвлекает трудящихся от борьбы своими обещаниями загробных благ.
В митинге участвовали сотни ставропольцев. Были тут и секретные сотрудники. Они доложили губернатору, что возможен поход народа прямо с диспута к оружейным складам и к началу восстания.
И тогда перепуганный губернатор послал отряд солдат с приказом разогнать диспутантов. Люди дали отпор солдатам, забросав их камнями. Солдаты открыли винтовочный огонь. Было убито 14 человек, ранено 70 человек. Тротуар и бульвар возле городской думы обагрились кровью народа. А деятели "Мещанской управы" не протестовали, а лишь устроили богослужение и благодарили бога за "очищение Ставрополя от иродовщины и антихриста…" А ведь именно после Ставропольских событий, через неделю вспыхнуло восстание на броненосце "Потемкин". И вот революционная буря, восстание на броненосце "Потемкин", бурные события на Северном Кавказе и в Причерноморье держали в страхе и ставропольские власти.