Втюхав чайникам-неофитам несколько красиво разрисованных кассет, и внеся тем самым посильный вклад в становление российского компьютерного пиратства, Артем едет на книжный рынок, где есть практически все, чего нет и никогда не было в магазинах – и Борхес, Стругацкие, даже Булгаков… но все стоит безумных денег. Иногда хорошую книжку удается на что-то выменять, но обычно на нее уходит изрядная доля пиратского заработка. До сих пор жалко ту библиотеку, да и следующую библиотеку тоже жалко, хотя гораздо более крупные потери давно уже забылись. Сказано же – «не собирайте сокровищ на земле».
Да, нелегальная толкучка-барахолка у магазина «Юный Техник» – это отдельная история, достойная своего скальда, столь же овеянное легендами место, как знаменитое кафе «Сайгон» на Невском. Миниатюрная модель происходящих в стране процессов. Впервые Артем попал на нее еще в десятом классе, в 1977-м. Тогда здесь по субботам собирались меломаны, торговали «дисками» – привезенными с запада виниловыми пластинками. За 45-минутный диск отдавали до сорока-пятидесяти рублей – месячную стипендию. На толкучке процветали спекулянты; были и еще более экзотические профессии, например – «гуталинщик». Так называли мошенников, которые скупали по дешевке заезженные (или, как тогда говорили, «запиленные») диски, и дома тщательно полировали их обувным гуталином. Гуталин заполнял все царапины и микротрещины, и пластинка начинала блестеть, как новая. Она вообще выглядела, как новая – пока ее не ставили на проигрыватель… Продав ударными темпами десяток нагуталиненных дисков, гуталинщик исчезал с толкучки на несколько месяцев. А появившись снова – бывал и бит. Забавно, что, хотя вряд ли кто-то сейчас помнит, что такое «гуталинщик», – слово «нагуталинить» осталось в языке и разошлось по стране… Были «на толпе» и настоящие коллекционеры. Говорили, что история питерской толкучки уходит в 60-е годы – тогда здесь обменивались «музыкой на костях», записанной дома на старые рентгеновские снимки поверх чьих-то ребер и позвоночников.
Толкучку периодически гоняла милиция – с ходу подлетал газик, из него выскакивали бравые парни в форме и фуражках, и тогда продавцы и покупатели бегом рассыпались по окрестным параднякам. Захваченные пластинки поступали в распоряжение бравых милиционеров и потом каким-то таинственным образом снова оказывались на толкучке, а попавшихся продавцов отдавали на воспитание и исправление комсомольским комитетам.
А в середине 80-х годов продавцов музыки потеснили электронщики – начался век персональных компьютеров. В ту доинтернетовскую эпоху эта толкучка стала общегородским форумом – клубом, где обсуждались компьютерные новинки, рассматривались и изучались процессорные платы, дисководы и контроллеры… и не просто форумом, а Меккой компьютерных фанатов – будущих хакеров, взломщиков банковских систем, программистов Майкрософт и воротил российского компьютерного бизнеса.
И тут, почуяв прибыль, барахолку «приватизировали» те самые деятели из районного комитета комсомола, которые в течение предыдущих двадцати лет пытались ее изничтожить. Ее перенесли на новое место, обнесли забором с неизбежной в те времена колючей проволокой, и стали продавать входные билеты. На десятках, а потом и сотнях лотков бойкие молодые люди начали торговать пиратскими дисками – всевозможными операционными системами, программами, играми, фильмами, музыкой. Подпольные компании, штампующие эти диски на копеечных китайских болванках, гордо ставили на них свои логотипы и давали двухнедельную гарантию. Законопослушные немецкие и американские туристы скупали пиратский софт целыми коробками. Потом к компьютерным рядам добавили вещевые, – там «челноки» и скупщики развернули торговлю сшитыми в Турции из гнилой материи настоящими итальянскими джинсами и куртками. Торговали музыканты, литераторы и преподаватели; торговала, устав надеяться на потерявшиеся в межбанковских махинациях зарплаты, вся страна. И Артем, и его коллеги по субботам приходили сюда, как на работу – не только заработка ради, но и потому, что это было единственное место, где можно было достать радиодетали, элементы и реактивы для основной работы.
Потом – уже в новом тысячелетии – вещевая барахолка разрослась, скупщиков сменили серьезные фирмы, появились крытые павильоны и торговые центры, компьютерных гуру вытеснили в Интернет, продавцов пиратского софта загнали в подполье, и стихийный компьютерный клуб стал самым крупным в городе вещевым рынком. Артем не без ностальгии вспоминал субботние походы «на толпу» – атмосферу «компьютерщик компьютерщику брат»; бородатых длинноволосых парней (настоящие джентльмены в те времена коротких стрижек, равно как и стрижек вообще, не признавали), готовых под бутылку пива ответить на любой вопрос по компьютерному софту и железу; павильон, где каким-то электронным хламом торговал сам Сергей Зонов – знаменитый автор версии компьютера «ZX-Spectrum», чудесным образом приспособленной под советские микросхемы, которые, как всем известно, самые большие в мире… Да и вообще интересно было в конце восьмидесятых, в животе пусто и немного страшно, зато весело…