— Ты все еще любишь ее? — ее голос был не громче шепота. — Кортни.
— Нет.
Она долго смотрела на меня.
Я уставился на нее в ответ.
— Я бы хотела… — ее голос дрогнул, прежде чем она встала, а затем поспешно смела остатки нашей трапезы и выбросила мусор в мусорное ведро.
Блять. Я провел рукой по волосам, желая начать этот вечер сначала. Пригласить ее в дом в ту минуту, когда она упомянула эту чертову сову, чтобы мы были на полпути к моей спальне до того, как появилась Кортни. Желая избежать всего этого тяжелого разговора.
Но это было то, чего мы не могли избежать.
И это еще не все.
Я оперся локтями о колени, ожидая, пока она перестанет двигаться.
Индия снова стояла у раковины, уставившись в окно.
— Что мы делаем, Инди?
Она пожала плечами.
Это чертово пожатие плечами.
— Это не ответ.
— У меня нет ответа. Что мы делаем, Уэст?
— Я понятия не имею, черт возьми. — Я встал, пересек комнату и заключил ее в объятия. Я зарылся носом в ее волосы, чтобы вдохнуть розовый аромат ее духов.
Ее руки легли на мои предплечья, крепко сжав, когда она положила голову мне на плечо. Она едва держалась на ногах. Чем дольше мы так стояли, тем сильнее ее тело прижималось ко мне. После того, как она зевнула во второй раз, я подхватил ее на руки и понес по дому.
Когда мы добрались до моей спальни, я поставил ее на ноги и подошел к шкафу за простой белой футболкой. Затем сменил ее футболку на свою.
Подол доходил ей до середины бедра. Она сбросила джинсы и расстегнула лифчик, затем вытащила его из рукава и бросила на пол. Ее волосы были в беспорядке, к концу дня его всегда было больше, чем в начале.
Никогда в жизни ни одна женщина не вызывала у меня такого благоговейного трепета, как Индия. Что-то сжалось у меня в груди, и стало трудно дышать. Может быть, из-за того, что я увидел ее в своей футболке. Может быть, из-за того, что она была здесь.
Моя. Она была моей.
Я обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в лоб. Затем положил руки ей на плечи и подвел к кровати, где откинул одеяло.
— Спи.
Она открыла рот, вероятно, чтобы возразить, но я прижал палец к ее губам, прежде чем она успела заговорить.
— Залезай.
— Хорошо, — пробормотала она, почти падая на матрас.
Пока она устраивалась поудобнее на подушке, я сходил в гостиную и на кухню, чтобы выключить свет. Затем вернулся в спальню, разделся до трусов и забрался в постель.
Как только мой вес коснулся матраса, она легла мне на грудь, уткнувшись носом в мое сердце.
Мои руки зарылись в ее волосы, накручивая по локону на каждый палец. Затем я переплел свои ноги с ее ногами и крепко прижал к себе.
— Что мы делаем, Уэст? — прошептала она, касаясь моей кожи.
Мы продолжаем с того места, на котором остановились? Или это было долгое прощание? Я не был уверен, что переживу еще одно прощание с Индией.
— Начинаем сначала. Тебя это устраивает?
Все ее тело расслабилось.
— Да. Устраивает.
— Слава богу, — выдохнул я.
Она прижалась ко мне еще теснее, словно пыталась заползти в меня и остаться там на некоторое время.
— Если бы.
На этот раз это было все предложение. Не было ни одного слова, которое она не оставила бы невысказанным.
Если бы.
— Я тоже думаю «если бы», детка. — Я вдыхал ее сладкий аромат, крепко обнимая, пока ее дыхание не выровнялось, а тело не обмякло во сне.
Если бы.
Я жалел, что не оставил ее у себя. Я жалел, что мы не выбрали подходящий момент много лет назад. Я жалел, что не подождал.
Я жалел, что она тоже не подождала.
Глава 24
Индия
24 года
— Это все?
Если Блейн еще раз задаст мне этот вопрос, я начну рвать на себе волосы.
— Да. — Я расстегнула молнию на своем теперь уже пустом чемодане. Моя одежда была разложена по ящикам комода. Мои ботинки были в шкафу. А терпение на пределе. — Все.
Он сжал губы в тонкую линию и что-то промурлыкал.
— Прекрати. — Я ущипнула себя за переносицу. — Просто. Прекрати.
— Что прекратить, Индия? Я задал простой вопрос.
Щелк. Эта изношенная нить оборвалась.
— Послушай, я знаю, что ты не хочешь быть здесь. — Блейн предпочитал роскошные курорты на тропических пляжах. Приключения в суровой Монтане были не в его стиле. — Я знаю, что это не твой тип отдыха. Но мы здесь, потому что это делает папу счастливым. Так что ты можешь перестать быть снобом и успокоиться?
Выражение его лица стало жестче, а губы скривились.
— Я успокоюсь, когда успокоится моя жена.
— Почему ты всегда так делаешь? Говоришь таким образом?
— Каким? — рявкнул он.
— Моя жена. — Я пустила в ход кавычки. Если бы я знала, что он произнесет эти слова с таким презрением, я бы, возможно, не приняла этот титул.
Блейн упер руки в бока.
— У тебя месячные?
У меня отвисла челюсть, и я покраснела.
— Ты в своем уме?
Не говоря больше ни слова, я бросилась к двери спальни, затем распахнула ее и, выходя, захлопнула за собой.
Гостиная и кухня в Шале «Беартус» были пусты. Слава богу, мама с папой ушли погулять. Им не нужно было слышать, как мы ссоримся.
Мама сказала, что первый год совместной жизни — это время привыкания.
Это был только первый месяц. Разве мы не должны были быть на стадии счастливых молодоженов? Сколько еще изменений нам с Блейном нужно было внести, чтобы не ссориться каждый день?
До свадьбы все было по-другому. Мы были… счастливы. Заняты, но счастливы.
Блейн взял на себя большую часть управления «Келлер Энтерпрайзес» после того, как прошлой зимой отец ушел на пенсию. И хотя я тоже продолжала работать, я была поглощена планированием свадьбы.
За последний год у нас было несколько ссор, но ни одна из них не привела к серьезным последствиям. До моего первого дня в качестве миссис Гамильтон. С тех пор мы ссорились снова и снова.
Во время нашего медового месяца мы сильно поссорились из-за посыльного. Бедный парень потерял один из чемоданов Блейна. Вместо того, чтобы проявить терпение и позволить отелю найти его, Блейн потребовал разговора с менеджером и приказал уволить парня.
Я сошла с ума и отказывалась разговаривать с ним в течение пяти дней. Только после того, как он извинился и заверил меня, что у парня все еще есть работа, я, наконец, прекратила свое молчание.
На следующий день после того, как мы помирились после этой ссоры, мы улетели домой. А потом начали ссориться из-за всего остального.
Я хотела пойти куда-нибудь выпить с другом с работы. Блейн разозлился, потому что этот друг был холостяком из отдела кадров.
Однажды вечером я приготовила для нас романтический ужин. Он так и не удосужился позвонить и предупредить, что вернется домой с опозданием на три часа.
Я хотела поехать в тихую летнюю поездку с родителями, потому что папа в последнее время неважно себя чувствовал. Блейну была ненавистна мысль о Монтане.
Ссора за ссорой. Я так чертовски устала от ссор. Большую часть времени мне хотелось кричать.
Чаще всего вместо этого я плакала.
Комок в горле застрял у меня надолго, но я проглотила его, когда вылетела из коттеджа, мне нужно было подышать свежим воздухом.
Блейн уже несколько недель жаловался на эту поездку. Мне не следовало брать его с собой.
Мне и так было тяжело находиться здесь. Было достаточно тяжело осознавать, что в конце концов мне придется встретиться лицом к лицу с Уэстом. Было достаточно тяжело думать, что это может быть последняя поездка папы в Монтану.