Папа часто рисовал мне картинки, когда ему приходилось объяснять сложные вещи.
В этом году он нарисовал мне много картинок, так что я знала, что такое рак.
Эта поездка стала для него своеобразной наградой за то, что он перенес операцию и лечение. Химиотерапию. Предполагалось, что это лекарство, но иногда он называл ее ядом. Я не совсем понимала, почему. Если бы я спросила, папа, вероятно, нарисовал бы другую картинку, но меня уже тошнило от картинок о раке.
— Привет. — Отец Уэста — как там его звали? — вышел из-за угла лоджа, снял ковбойскую шляпу и, сунув ее под мышку, протянул папе руку. — Рад тебя видеть, Грант.
— Рад быть здесь, Кёртис.
О, да. Кёртис.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Хорошо. — Папа кивнул. — Это был тяжелый год, но приятно, что он остался позади.
— Я тоже рад, что он остался позади. — Кёртис хлопнул папу по плечу. — Что бы тебе ни понадобилось на этой неделе, просто дай мне знать.
— Калории. — Папа похлопал себя по плоскому животу. — Я пытаюсь набрать вес, который потерял. И свежий воздух.
— Тебе повезло. У нас и того и другого в избытке. По пути на кухню. Сегодняшний ужин пахнет потрясающе. — Кёртис ухмыльнулся, затем посмотрел на меня и наклонил подбородок. — Мисс Келлер. Добро пожаловать.
— Спасибо. Уэст здесь?
— Уверен, что да. Я пойду поищу его. Есть какие-нибудь планы на сегодня? — спросил он папу.
— Нет, мы устроимся сами. Эллен увлеклась книгой и решила немного почитать перед ужином. Я думаю, завтра, может быть, мы покатаемся.
— Я разберусь со своим расписанием. И сам поеду с вами.
— Спасибо, Кёртис.
— Пожалуйста. — Он снова пожал папе руку, а затем подмигнул мне. — Я пойду поищу Уэста.
По пути в лодж, поправляя шляпу на голове, папа обнял меня за плечи.
— Он хороший человек.
Папа всегда говорил мне, когда, по его мнению, кто-то был хорошим человеком. Он не говорил мне, когда кто-то был плохим. Может быть, мы не знали плохих людей?
— Грант! — позвала мама из хижины.
— Да?
Она подняла пузырек и встряхнула его, так что таблетки внутри зазвенели.
— Ты принимал это?
— Черт. — Он вздохнул. — Я забыл. Хочешь пойти поиграть?
— Да. — Я привстала на цыпочки, когда он наклонился, чтобы я поцеловала его в щеку, а затем побежала к лоджу.
— Держись поближе, — крикнул он.
— Хорошо. — Я помахала ему, затем распахнула дверь в лодж, осматривая открытое пространство в поисках Уэста. Звук голосов привлек мое внимание к коридору.
— Тебе нужно пойти поиграть с девочкой, которая живет в «Беартусе».
— Папа, — стон Уэста достиг моих ушей, и я перестала улыбаться. — Я не хочу.
— Нужно, — сказал Кёртис. — Мы все здесь помогаем. Это твоя работа на неделю.
Уэст фыркнул.
— Хорошо.
Работа. Я была работой? Я не совсем понимала, что это значит, но знала, что мне это не нравится.
Я отступила, пока они не поймали меня за подслушиванием. Мама злилась на меня, когда я подслушивала. Затем бесшумно подкралась к двери и выскользнула на улицу, прежде чем сбежать по ступенькам крыльца и пересечь каменную дорожку, ведущую к домику.
Мне было больно. Мне хотелось плакать.
В этом году я много плакала. Обычно, когда маме и папе было грустно. Если я плакала, плакали и они. Поэтому я очень старалась не плакать.
Почему Уэст не захотел играть со мной? Разве нам не было весело в прошлом году? Теперь я стала старше. Мне было девять. Я могла делать больше вещей. Разве мы не были друзьями?
Звук открывающейся и закрывающейся двери за моей спиной заставил меня обернуться, как раз в тот момент, когда Уэст вышел из лоджа.
Если он не хотел играть со мной, то и я не хотела играть с ним. Я проскользнула за лодж, где он не мог меня видеть, и углубилась в высокую траву, которую никто не скосил.
Повсюду были маленькие белые и фиолетовые цветочки. Они были такие красивые, что я начала плести себе небольшой венок. Я могла бы отдать его маме позже.
— Привет. — Уэст подошел ко мне, засунув руки в карманы джинсов.
— Привет, — пробормотала я.
— Хочешь поиграть?
Да.
— Нет. Я собираю цветы для своей мамы.
— Ладно. — Он пожал плечами и повернулся, чтобы уйти.
Я высунула язык его затылку. Затем наклонилась, чтобы сорвать фиолетовый цветок, но он не сорвался. Ну же, глупый цветок. Обхватив стебель кулаком, я потянула изо всех сил. Он оторвался с быстрым щелчком, грязь с корней полетела мне в лицо, и вся сила моего рывка отбросила меня назад, с грохотом отправив в грязь.
— Ой, — пробормотала я и потерла больное место на заднице.
— Ты в порядке? — Уэст схватил меня за локоть и рывком поставил на ноги.
— Да.
— Да ладно тебе. Давай просто поиграем во что-нибудь.
— Не хочу, — солгала я.
— Хочешь посмотреть мою крепость? — спросил он.
Да.
— Все в порядке.
Он закатил глаза.
У меня будут неприятности, потому что я закатила глаза.
Уэст пошел прочь, обернувшись, когда добрался до невысокой травы.
— Ты идешь или нет?
— Ладно. — Я поплелась за ним, стараясь не отставать, пока он вел меня мимо лоджа и амбара к группе деревьев за забором. Чем дальше мы отходили от курорта, тем чаще я оглядывалась через плечо, чтобы понять, далеко ли мы ушли. — Не знаю, стоит ли мне идти сюда.
— Я часто здесь бываю.
— Но ты же здесь живешь.
Он продолжал идти.
Так что я тоже продолжала идти, крепко сжимая в руках собранные цветы.
Уэст пробирался мимо невысоких деревьев, некоторые из которых были ниже меня ростом, и, дойдя до больших деревьев, указал на треугольное строение, крыша которого была покрыта зеленым брезентом.
— Это моя крепость.
— Круто. Сам сделал?
— Да. Но дедушка помогал.
Все, что когда-либо делали мои дедушки, — это играли в гольф.
Уэст нырнул внутрь и сел на деревянную скамейку.
Их было две, поэтому я села на другую. Ножки были немного шаткими, но, если я не двигалась, они не раскачивались.
— Я сделал эти скамейки, — сказал он. — И стол. И я повесил этот светильник.
Над нами, над двумя деревянными панелями, из которых состояли стены и потолок, на проволоке висел фонарь. Он встал на цыпочки и нажал кнопку, чтобы включить его. Затем поднял с пола жестянку и, открыв крышку, обнаружил колоду карт, горку сломанных зубочисток и пачку денег.
— Хочешь сыграть в покер? — спросил он.
— Я не знаю, как это делать.
— Я научу тебя. — Он подтащил квадратный стол, еще более шаткий, чем мой стул, и поставил его между нами. Затем он перетасовал карты, прежде чем раздать по пять штук нам обоим.
К тому времени, как я услышала, что отец зовет меня, я уже знала, как играть в покер.
— Я, пожалуй, пойду, — сказала я Уэсту и выбежала из крепости.
Папа шел к деревьям с Кёртисом. Он улыбнулся, когда заметил меня.
— Привет, тыковка.
— Привет, папа. — Я бросилась к нему и обняла за талию.
Мама сказала, что я должна обнимать его при любой возможности. Это была хорошая идея.
— Тебе было весело? Кёртис говорит, что у Уэста есть настоящая крепость.
— Да. Она очень классная. Хочешь посмотреть?
— Конечно.
Я взяла его за руку и повела к крепости, отступив в сторону, чтобы он мог пройти первым.
— Здравствуйте. — Уэст опустил подбородок, чему, должно быть, его научил Кёртис, а затем жестом пригласил папу войти.
— Я слышал, ты его сам построил, — сказал папа, сгорбившись, потому что был слишком высок.
— Да, сэр.
— Очень мило. — Папин взгляд переместился на карты и фишки на столе. — Покер?