— А насчет инквизитора? — Генерал ствол пока доставать не стал, но и руку из-под кителя убирать не спешил.
— Дык, он с ними и идет. Отец Яков — один из шести полноправных инквизиторов, действующих на территории Московского патриархата. Из них только трое с боевым опытом, но один живет в Греции, его было бы затруднительно выдернуть так быстро. А второму шестьдесят с лишним лет, боюсь, для него такие нагрузки будут несколько чрезмерны.
— Какой на хрен боевой опыт, — вздохнул я. — За километр видно абсолютно штатского человека. Он даже стволы брать отказывается.
— Тут имеется в виду, что он уже сталкивался с упырями, а чтобы головы откручивать — на то вы есть, — выдохнул наконец генерал. Вытащил из-под кителя свою дуру и грохнул ее на столик. Фээсбэшник вздрогнул, по ходу до него только сейчас дошло. Н-да, вот что называется московский штабной, никакого инстинкта самосохранения. Наш особист на войне в таких случаях либо за автомат хватался, либо в красивом прыжке пытался покинуть помещение, иногда через стену. Но вообще-то старался не доводить до такого.
— Поймите вы, — все еще испуганно косясь на генерала, продолжил полковник, — все способности инквизитора завязаны на вере. Искренней вере… Он действительно верит в Бога и абсолютно уверен, что Бог его защитит. Не ухмыляйтесь, против способностей вампиров это работает и позволяет выявлять их самих и подчиненных им людей, скажу больше, отец Яков чует вампиров на довольно большом расстоянии, и чем старше и сильнее вампир — тем более четко он его ощущает.
Поймите же вы, что вера — это очень тонкая штука. Тут верить — тут не верить — не получится. Отец Яков, конечно, не святой, с проповедями и обращением в веру у него не очень, сами видели. Да и фанатизм присутствует, но на костер он никого не пошлет. Как раз те, которые жгли костры, гибли от вампиров первыми. Он прощает, искренне жалеет, что Бог не создавал их, не дал им души, не дал возможности прощения. И эта его жалость действует на вампиров похлеще серебра. Он на моих глазах развоплотил двухсотлетнего упыря, просто положил ему руку на плечо, и тот рассыпался прахом. Ничего не осталось, пыль. Но при всем этом вера не спасет его ни от пули, ни от когтей. Вампиры тоже научились противостоять инквизиции, пусть и не очень хорошо, но научились. А рисковать отцом Яковом… Увольте. Обычно с ним ходит несколько монахов из его обители, проходящих послушание. Там есть ребята и с армейской подготовкой. Конечно же не вашего уровня, да и без вашего опыта. Но главное, их от ментального воздействия защищают вера и присутствие наставника. В общем, в данном случае посчитали, что надежнее будет послать людей с врожденной устойчивостью…
Вот так вот, почти случайно, и узнаешь о некоторых особенностях своего организма. Я мысленно усмехнулся. Нет, нас всех тренировали… На устойчивость к наркотикам, на устойчивость к гипнозу, на поведение на допросе… И всегда предупреждали, что защита не абсолютна, что проломить ее — вопрос времени. Чтобы мы не рассчитывали на эти свойства. А тут стали утверждать прямо обратное, что типа вампирские штучки на нас не действуют… Во всяком случае, ребятам я решил пока об этом не рассказывать, хоть прямых запретов и не было. А программы «Химера» и «Дэв»… Они и сами в курсе, чем их пичкали яйцеголовые. И о своих отличиях от обычных людей тоже помнили, и о том, как сжигает организм ускоренное восприятие, и о риске порвать связки при быстром движении… Хотя о каком риске, все рвали суставы, и не по разу, пока свыклись с изменениями. И вроде что-то говорилось о том, что пичкали нас специальными составами, которые должны нарастить хрящи именно в нужных местах… Я лично в определенный момент забросил попытки понять, что именно ученые накрутили с нашим организмом, все равно бесполезно. У меня сложилось такое впечатление, что яйцеголовые и сами толком не знали, как оно работает. Просто кололи и смотрели, что из этого выйдет. С другой стороны, меня же практически похоронили, когда я согласился на эти программы, а так вытащили с того света, да и приобретенные свойства здорово помогали.
Ух ты, несмотря на полный загруз новой информацией, я таки умудрился заснуть, хотя всегда ненавидел спать сидя. Даже в училище, где курсанты вроде бы могли отключиться в любой позе, мне достаточно было принять сидячее положение — и все, хоть убей — не засыпаю. Уже позже меня научили просто приказывать своему организму вырубаться, конечно, полноценным сном это назвать нельзя, но хоть немного мозги отдыхают.