— Погоди, погоди, — остановил я девушку. — Что это за глубинные, ты мне раньше не рассказывала.
— Ну… глубинные, это те, которые только под землей живут и на поверхность не выходят, считают истинными гномами только себя. Тех, кто под небом бывает, да и вообще на верхних горизонтах живет, верхними называют…
— Не совсем так, — перебил девушку Гаррион. — Если смотреть поверхностно, то действительно, гномы, называющие себя «глубинными», на поверхность почти не выходят. Но на самом деле так называют роды гномьей аристократии. Так получилось, что наибольший вес в их обществе имеют шахтеры и кузнецы. Да эти роды еще и самые богатые, ко всему прочему. На поверхность им подниматься, сам понимаешь, необходимости почти и нет.
— Как так, — поразился Стингер. — А жрут они там что? Камень?
— Почему, грибы раньше выращивали в пещерах, животных кое-каких разводили. Конечно, без дневного света там очень уж специфическая живность водилась, да и растения не самые обычные. Но провиантом гномы себя вполне обеспечивали. Только это давно было, сейчас-то торговля давно налажена. Ну и к тому же появились роды, которые нашли себе работу наверху. Да и жить стали ближе к поверхности, их и начали называть «верхними». Если на то пошло, то Шеб, с которым вы познакомились в Перевальном, как раз из очень древнего и уважаемого рода глубинных. И вес в гномьем обществе имеет намного больший, чем даже голова Перевального или, скажем, местный начальник перевала Больших ворот.
— Странно, я об этом не знала, — поразилась Шелли. — Я думала, он вообще не гном. Шеб периодически так всю подземную жизнь на орочьем описывает, что заслушаться можно.
— Ты, наверное, просто его не спрашивала, — улыбнулся Гаррион. — И спала на уроках политики, впрочем, последнему я не удивляюсь. Шеб что-то вроде то ли представителя, то ли наблюдателя от своего рода на южных землях. Перевальный — это вообще частное предприятие рода Гранита. А голова сидит от их главного и следит в основном за выполнением законов, вот только жалованье ему не правительство платит, а как раз Шеб.
— Надо же, сколько всего нового узнаешь, — поразилась Шелли.
— Пора взрослеть, девочка, — неожиданно серьезно произнес тифлинг. — Мы живем в непростом мире, и большинство разумных в нем — отнюдь не те, кем кажутся на первый взгляд. Ладно, вижу, что людей интересует еще и третья категория этого народа, — повернулся он уже ко мне. — «Не гномами» называют тех, кто принял подданство других стран или отказывается жить по их законам. Ну налоги там не платит, долю в казну рода не отстегивает и тому подобное. В общем, совершает самые страшные с точки зрения гнома преступления. Их тоже довольно-таки много, живут они в основном среди людей. Кое-кто и на другие континенты переехал. В Оэсси у них целый квартал свой, там неподалеку от реки достаточно здоровая скала выходит, вот ее они и облюбовали. Изрыли там все, небольшой городок под землей отгрохали. Заодно и гильдию мостовиков основали, все мосты в Десяти городах как раз этими не гномами и построены.
У меня за спиной Тирли возился с фотоаппаратом, встроенным в его наладонник. Раньше съемками местности мы не особо и увлекались, но эта обжитая долина очень уж впечатлила радиста. Да и наше начальство заинтересовать должна была, технологии земледелия тут любопытные… Нет, вроде что-то подобное и у нас делали, я видел виноградники в горах Крыма, и на Кавказе нечто похожее устраивали в горах. И в Китае встречал грандиозные рисовые поля на искусственных террасах. Но у нас подобное если и устраивали, то только в очень подходящих для этого местах. А здесь гномы, похоже, просто натаскали плодородной почвы и каким-то образом заставили ее прижиться, превратив горную долину в райский сад.
Поднялись мы, кстати, не особенно и высоко. От Перевального до ворот проехали где-то километров пятьдесят — пятьдесят пять, из них около двадцати по болотам, уж не знаю, природным или искусственным. Дорога постоянно поднималась вверх, в холмах, кстати, довольно ощутимо. Ну и по самому перевалу уже километров восемь отмахали, тоже продолжая подниматься. Так получалось, что где-то на километр вверх мы уже забрались. Но дискомфорта от понижения давления и недостатка кислорода я пока не ощущал, тифлинги, впрочем, тоже. А вот вокруг долины горы поднимались на весьма приличную высоту, а дальше к западу виднелись три очень внушительных пика, вершины которых терялись в облаках.
— Ой, а чего это Тирли делает? — заинтересовалась Шелли манипуляциями радиста.