Я опять устроился под рычагом номер один. Не забыл сделать себе жесткое мысленное напоминание – теперь мне надо дергать два рычага в строгой последовательности. Про третий я пока и не думал – мимоходом потянул его, но он не шелохнулся. Да и щелчка с той стороны не было. Так что – два рычага. Съел сухарь, выпил воды, закутался в одеяло, уселся под рычагом и привалился к стене. Затих.
Сплю…
Сплю…
Сплю…
Подъем!
Дернуть за рычаг. Встать. Быстро, не волоча ноги, пройти до рычага номер два, следя, чтобы с плеч не упало одеяло. Дернуть. Вернуться обратно. Усесться на подстеленную тряпку. Вытянуть ноги. Затихнуть.
Сплю…
Сплю…
Сплю…
Ее красивое лицо искажено криком. Искривив рот, утирая слезы, она что-то кричит, но звук не доходит до моих ушей. Она будто разевающая рот диковинная рыбка в аквариуме. Но мне не надо слышать – я знаю о чем она кричит. Она не хочет делать аборт. Не хочет слушать моих продуманных логических доводов. Не хочет понимать, что хоть мы и состоявшаяся пара, что хоть мы и вполне обеспечены, нам все равно еще рановато думать о детях. Ведь пока мы можем жить только для себя самих. С появлением в нашей жизни ребенка изменится многое. Слишком многое. Я не готов принести в жертву новой жизни собственную жизнь! Пока не готов! Подождем годика два. Подкопим еще деньжат. Построим семейное гнездо готовое принять и окружить заботой юное дитя. И вот тогда… Но она не хочет слышать. Он трясет головой. Горбится. Элегантное платье висит мешком. Бросив на стеклянный журнальный столик ключи, она разворачивается и выходит. Через миг я слышу первый звук – удар о косяк с силой захлопнутой двери.
Подъем!
Подскакиваю.
Темно…
Хватаюсь за рычаг и тяну, возвращая свет. Комкая у горло одеяло, спешу ко второму рычагу. Горблюсь. Ежусь. Сонное подсознание подкидывает картинку шагающего между колоколами горбатого звонаря Квазимодо из романа Собор Парижской Богоматери.
Второй рычаг. Тяну. Он поддается. Спросонья едва не падаю, когда ощущаю давление в пятки и невидимую силу, отталкивающую меня в сторону. Держась за стену, возвращаюсь. Усаживаюсь. Затихаю.
Сплю…
Сплю…
Подъем…
Я провел таким образом не пять, а семь циклов. Семь циклов по сорок восемь минут. Снов больше не видел. Встать хотел гораздо раньше, но тело потребовало своего. И я подчинился. Дал ему долгий отдых. И когда дернул за рычаг последний раз, по коридору раскатился мелодичный звон, мигнул зеленый свет. Зевая до ломоты в челюсти, я поспешил на радостный зов, не сдерживая смех – сравнил себя с собакой Павлова. Там рефлексы нарабатывали, если не ошибаюсь. И здесь рефлексы нарабатывали – мне. Звон? Зеленый свет? Беги к окошку! Тебе дадут вкусняшку! И еще сколько-то дней ты не протянешь ноги с голоду!
Что мне послали злодеи застенные?
Лепешка-поднос. Лепешка-тарелка почти наполовину заполненная густым варевом. Горох? По запаху очень похоже. Да и по виду гороховый суп. Сморщенное старое яблоко рядом с тарелкой. И все.
Подхватив еду, я отнес ее к столу и приступил к завтраку. Вместо ложки кусочки лепешки, стараюсь не пролить ни капли, наслаждаюсь вкусом. И снова – вкусно! Еда с дымком, скуповато посоленная, с добавлением уже знакомых мне трав. Это вроде бы и горох, но вроде бы и не горох. Все хорошо растерто, поэтому опознать трудно. А приправы и умения повара могут легко исказить исходный вкус до неузнаваемого. Поэтому я просто жадно ел. Одеяло по-прежнему свисало с плеч, сохраняя скопленное под ним тепло. Горячая еда добавляла ощущение некой «домашности». Мне было хорошо. Прямо хорошо…
Но хоть и увлекся, яблока я не тронул.
Отложил его в сторону. Остальное съел до крошки. Потянулся. Снял и сложил одеяло. Приступил к гимнастике. Приседания, наклоны вниз и в стороны, махи руками. Сонное тело слушается с неохотой, но оживает с каждой секундой. Раздеваюсь. Пробежка до кормильни. Принимаю быстрый душ. Старательно полощу рот. Процедуры по полной программе. Только так и никак иначе.
Яблоко…
Все время думаю о нем. Яблоко… какое оно на вкус? Кислое? Сладкое? Кисло-сладкое? В нем точно есть витамин С. И не только он. А еще в нем есть кое-что другое…
Действуя ножом осторожно будто неопытный хирург, я разрезаю яблоко пополам. И едва плод распадается, сразу вижу его – семечко. Пузатое крупное семечко, лежащее в плодовой суховатой мякоти. В нос ударил яблочный аромат. Не выдержав, я отрезал тонюсенький ломтик и положил на язык. Жеванул. И прищурился от удовольствия. Скорее кисло, чем сладко. Но вкусно…