– А где он?
– Я не знаю.
– Говорите громче.
– Он, наверное, уехал. Я не знаю… мы не знаем куда. Не зна-ем.
– Это не опасно? Ничего не слышу.
– Не опасно! Не должно быть опасно!
Ему не отвечали, в динамике снова что-то пощелкивало. Помехи становились все более ощутимыми.
– Он уплыл, – крикнул Ноам в трубку, – уплыл в Грецию, а телефон забыл. Устроился на грузовой корабль механиком. Никогда ничем таким не занимался, но убедил капитана, что на месте разберется. Штудирует там сейчас пособия, моторы изучает, времени-то особо нет.
– Он доволен? – голос прозвучал неожиданно громко, будто из соседней комнаты. Как если бы на темную ткань положили пожелтевшую фигурку из слоновой кости – чтобы удобнее было рассматривать.
– Очень! Очень доволен!
Потом был звонок через неделю. Трубку снял Гиль. Настала его очередь.
– Гершон уже в Италии! В Италии! С кораблем покончено, кому охота в трюме сидеть. Он встретил приятеля, а у того, представляете, детективное агентство. Специализируются на запущенных случаях.
На Гиля зашикали. Мы-то знаем, что Гиль не пропускает ни одного полицейского сериала, но старую женщину зачем зря волновать?
Но Гиль, видимо, так увлекся, что уже не обращал на нас внимания.
– Он первое же порученное ему дело сумел распутать! Убийство в запертой комнате. Там оказалась целая система зеркал, и одной из стен на самом деле вообще не было, представляете?
– Это не опасно?
Гиль посмотрел на нас.
В следующий раз к телефону подошла Смадар.
– Гершон в археологической экспедиции! – кричала она в трубку, – подводная археология, очень перспективное направление. Они погружаются на батискафе, а там – статуи всадников, фасады зданий, надписи, которые пока никто не смог расшифровать.
– Это не опасно?
– Совершенно не опасно! Все продумано до мелочей!
Снова помехи на линии. Старуха тут же перезвонила, но ее слов было не разобрать. Голос растягивался, как бывает с поющими плюшевыми игрушками, когда в них садится батарейка. А потом все замолчало. Кнопки перестали реагировать на нажатие.
Смадар стояла с выключившейся трубкой в руках, а потом сказала: «Это ведь не только я слышала щелчок в самом начале разговора, правда?»
– Не только ты.
– Перед этим ее «опасно» усиливались помехи, и первый слог в слове почти исчезал. А у вас? – сказал Гиль.
– И у нас, – мы смотрели друг на друга и молчали.
«Ничего не слышно» – раздался вдруг голос, уже трудно даже было сказать чей – искаженый, без возраста и пола. Телефон опять смолк.
– Зачем ему это понадобилось, как вы считаете? – спросила, наконец, Смадар.
Ноам подумал, что знает ответ. Пока где-то там, на другом конце невидимой линии был человек, мы строили к нему мост. Каждая история была в нем звеном. А теперь оказалось, что мост упирается в черную, бархатную пустоту, за которой нет ничего, кроме нее самой; настигает ее, подступает все ближе, примыкает вплотную.
– Давайте зажжем свет, – говорит Ноам, – вечер уже, совсем ничего не видно. Он щелкает выключателем и привычно обводит взглядом комнату.
Хроника ключевых событий
Спустились по ступенькам, мимо бывшей школы, от которой сохранились только кованые ворота, а за ними – двор с тремя сонными собаками, вниз, мимо заброшенного отеля. На балкончике первого этажа, слева от крыльца, дверь покачивалась от ветра. В прошлый раз было не так: все было закрыто, за тусклым от пыли стеклом виднелась пустая комната и там, в противоположной стене, – другое окно, без стекол, а за ним – разросшийся рододендрон и ровное синее небо среди ветвей. Запишем. За отелем резко свернули, шли по сырой тропинке, вдоль стены. Не доходя трех камней до угла здания, остановились, посмотрели по сторонам – на всякий случай, хотя это, конечно, была уже излишняя предосторожность – никто тут не ходил, и никто сюда не заглядывал. На уровне наших коленей в кладке была щель. Мы вытащили оттуда маскировочный мох, за ним – пластиковые пакеты, защиту от сырости. Я просунул руку в открывшееся отверстие – внутренняя сторона камней, чужое и шершавое; каждый раз опасение, что дневник исчез, что пальцы так и не встретят это сопротивление – более мягкое, более теплое, чем то, что вокруг. Дневник был на месте.