— Меня больше возмутило, что он с Моисеевичем согласился, — киплю я. — Голоса наши, видите ли, роли не играют! Да мы ему процентов пять сделали, если не больше! Пусть членов РОМОСа в выборах тысяч двести принимало участие, зато все уговаривали родственников и знакомых за него голосовать.
— И какой у тебя вид будет, если теперь станешь убеждать голосовать за Бородина? Поговоришь с Велесовым завтра или послезавтра, наедине, он не дурак, прекрасно всё понимает, — продолжает убеждать меня Таня.
Спорили до самого дома. В метро только чуть помолчали. Жаль никто по пути не пристал — эмоции сбросить. Дома шум, музыка орет, в комнате бардак. Димка привел четверых пацанов, незнакомых. С балкона запах табачного дыма. С огромным трудом сдержался, чтобы не наорать на него. Затащил на кухню.
— Что за перцы? Где ты их нашел?
— С интерната, нормальные парни, — Димка смущен. — Я думал вы нескоро…
— А спросить нельзя было? Я разве когда-то запрещал что-то?
— А то нет? Постоянно воспитываешь, то не делай, это не так!
Озадаченно чешу в затылке. Я что, сам не замечаю, как превращаюсь в занудного взрослого? Отодвинув растерянного Димку с пути, молча ухожу в нашу с Таней комнату. Таня как раз переодевается. Упав на диван, задумчиво спрашиваю.
— Тань, я что, сильно стал вредным?
— Не сказала бы. Вредным нет, а вот авторитарным становишься. Как твоя бабушка, чтобы все было по-твоему. Чужое мнение заведомо неправильное, — не жалеет меня Таня.
— А почему ты мне этого раньше не говорила?
— Потому что по-другому тебе нельзя. Или бросить всё что начал или быть жестким. Хотелось бы конечно, чтобы с близкими был более терпимым.
— Я постараюсь, — обещаю ей. — Только ты меня одергивай, когда зарываюсь слишком.
Слышно как хлопнула входная дверь. Димка проводил гостей. Или с ними ушел? Захожу в его комнату (бывшую нашу с ним), сидит за ноутом, надутый.
— Димон, — обнимаю его сзади, — не обижайся, на меня столько навалилось, что порой голова плавится. На нервах все время. Похоже, я за непосильное дело взялся.
— Да ладно, нормаль всё, — оторвался Дима от экрана. — Я понимаю. Мне тоже трудно группой руководить, я же не жалуюсь. Ты говори, что надо помочь, я еще ребят подтяну.
— Спасибо братан, — взъерошил ему волосы. — Ты тоже если что не стесняйся, говори, если я неправ в чем-то.
Заходит Таня с моим нетфоном. Женька вызывает. Давно её не видел, она в нашем предвыборном марафоне не участвует.
— Привет потеряшка! — Таня смотрит на меня, сузив глаза. А что, я ничего такого не сказал!
— Привет. Ты сейчас свободен? Можешь ко мне приехать?
— Что-то случилось?
— Нет. То есть да. Короче есть одно дело важное, — темнит Женя.
Пообещал приехать, вместе с Таней. Одного меня она не отпустит. Время позднее, хотя Женя и недалеко живет лучше такси вызвать. Личный водитель сегодня выходной. Таня опять принялась наряжаться, разве может она явиться к потенциальной сопернице не во всей красе! В результате выбрались только в начале двенадцатого ночи. В подъезде внизу и на этаже стоят по двое крепких парней. Оглядели нас пристально, но пропустили молча. Двери открыла сестра Жени.
— Проходите в комнату, не разувайтесь, — предложила она.
Войдя, сразу сталкиваюсь с жестким взглядом коренастого мужчины, сидящего во главе стола. Словно лазером просвечивает. По бокам сидят еще четверо мужчин и две женщины, кроме мамы Жени все незнакомые.
— Знакомься, это мой папа, — откуда-то вынырнула Женька. — А это Денис, и Таня.
— Дамир, — протянул мужчина руку. Сжал сильно, до боли. Странно, Женя, кажется, по-другому его имя называла. Татарин? Никогда не думал что у Женьки мусульманские корни.
Мне предложили присесть за стол, а Таню увлекла с собой Женька. Женщины тоже вышли. Осматриваю общество — по виду или серьезные бизнесмены или бандиты.
— Выпьешь? — предложил Дамир, взяв в руки бутылку виски. Отрицательно машу головой, один раз пробовал эту гадость — хватит. Остальные четверо отказываться не стали. Судя по полупустым тарелкам, сидят давно. Впрочем, пьяным никто не выглядит. Чтобы не сидеть истуканом налил себе сока, потихоньку потягиваю.
— Что там у Велесова, празднуют? — закусив, спрашивает Дамир. — Ты говорят, рано ушел, недовольный. Конфликт?
— Небольшие разногласия, — подумав, нахожу нейтральный ответ. Странно, за мной что, следили? Скорее всего, кто-то из окружения Велесова стучит. Отец Женьки, насколько мне известно, поддерживает Бородина. Женька поэтому и не участвует в нашей работе.