— Я знаю, — вздыхает почему-то дядя Юра. — Ездили туда несколько раз, ты еще маленький был — не помнишь. Дача там неплохая, но боюсь, ремонт потребуется капитальный. Если так продать, то много потеряешь в цене.
— Посмотрим. — Свои планы пока не хочу раскрывать. Сначала увидеть, так ли там хорошо как ожидается.
Пока Кира собирается, проверяю контакты в интернете. О, от Мии сообщение. Пишет, что стала помощником прокурора города. Растёт! А это что? В фейсбуке сообщение. Ой, я уже и забыл! Реджинальд! «Привет Дэни, я в шоке! Ты русский? Почему ты сбежал тогда? Я уговорил отца, он согласился оформить над тобой опеку. Приезжаем, а нам говорят — он сегодня сбежал! Как ты? Дай контакт в скайпе, хочу тебя увидеть!»
Всего месяц мы с ним общались, я даже не очень и в лицо помню его. Поговорим, позже.
— Я готова! — заходит Кира. — И Женька звонила, что собралась уже.
Валик, к сожалению, не может с нами. Занят чем-то.
Отправляемся к метро. Женя уже ждёт нас там. Одета под мальчишку — джинсы, темная куртка, рюкзачок, волосы спрятаны под вязаной шапкой. Целуются с Кирой в губы.
— А меня? — требую я. Женька, смеясь, прижимается и касается чуть моих губ. Ура! Главное не останавливаться на достигнутом. И не краснею уже — осваиваюсь.
Нам повезло, электропоезд в нужном направлении собирался отправляться. А то следующего пришлось бы три часа ждать. Народу много, с трудом нашли два свободных места. Я как джентльмен уступил их девочкам.
— Нет, ты садись, а я тебе на колени, — предложила Женя. Я упираться не стал. Кира иронично скривила мордочку, но от комментария удержалась. Женька весит больше чем я, да она и чуть выше. Главное сжать ноги поплотнее, чтобы ничего ей там снизу не упиралось!
— Костлявый ты, что тебя совсем не кормят? Сижу как на батарее! — жалуется Женя.
— Я не костлявый, я жилистый! Не нравится — давай я к тебе на колени сяду, — предлагаю вариант.
— Нет уж, потерплю!
В проходе появилась группа пацанов. Четверо малолеток, один с гитарой.
— На дозу собирают, — прокомментировала Кира.
— Почему сразу на дозу? — возражает Женя. — Может на мороженное?
Присматриваюсь. На бродяг не похожи, но и не домашние. Одежда чистая, но дешевая и у троих почти одинаковая. Обувь совсем плохая, в такой нормальные родители из дома не выпустят.
— Из интерната или детдома. Кира, дай рублей двести, а? — прошу сестру.
— Еще чего! Пропьют все равно. Видишь, никто им не дает ничего, — обращает внимание Кира.
Действительно, в бейсболку, в руках одного из пацанов, никто не бросил пока ни рубля. Поет малец не очень, голос, похоже, простужен. Приближаются к нам, мы сидим крайние у выхода. Достаю единственную тысячу в кармане и аккуратно ложу в кепи. Глаза у рыжего мальчишки расширяются при виде купюры. Поверх неё ложится еще одна — пятисотенная. От Женьки.
— Дзенькую, пан и панночка! — почему-то по-польски благодарит пацан. Остальные притормаживают у выхода, уставившись на нас.
— С интерната парни? — слегка улыбаюсь ребятам.
— Ага! Спасибо, — отвечает певец, черненький, щуплый. Еще и без передних зубов.
— Ты бы не пел сейчас, связки поберег. Остальные что, совсем не могут?
Пацаны переглянулись, поулыбались. Сказали еще раз спасибо, пошли в следующий вагон. Кира отвернулась к окну — недовольна. Пожила бы сама на улице или в подобном учреждении — по-другому бы смотрела. Пусть даже и пропьют — не жалко.
Наконец добрались, а то у меня ноги затекли. Выходим на перрон, открываю карту. Так, тут дачные участки, а к нашему по этой дороге километра три (как сказала бабушка). Или можно срезать через лес. Выйдем к озеру, а там рядом и дача.
— Как пойдём? — спрашиваю девчонок. — Через КПП или по лесу?
— Ой, а я паспорт не взяла! — вспомнила Кира.
— Тогда без вариантов.
Прошли около километра и сворачиваем в лес. Обычный, сосновый, что в нём ценного? Просто олигархи не хотят, чтобы рядом с ними посторонние были. Нужно разузнать, что там за шишки живут. Я иду впереди, продираюсь сквозь заросли. Брюки до колен промокли. Дождя дня два не было, откуда тут такая сырость? А это что за речка? Её на карте нет! Или просто ручей большой.
— Перепрыгните? — спрашиваю девчонок. Они с сомнением оценивают ширину ручья. Метра два с половиной. Немного, но тот берег выше — неудобно прыгать.
— Давайте пройдём дальше, найдём — где удобнее, — предлагает Женька. Дальше еще хуже, вокруг заросли — не разгонишься для прыжка.
— Давайте я вас перенесу, всё равно ноги промокли, — предлагаю я.
— Уронишь еще в воду, — скептически отвечает Кира.
— А я в него верю! — смеется Женя. — Сними только обувь, потом разотрешь ноги и носки поменяешь. Я взяла, свои дам.
Запасливая! Что у неё еще в рюкзаке? Мы с Кирой налегке, пакет с бутербродами и всё.
Вода оказалась ледяной! Но мелко, по колено всего. Беру на закорки сначала Киру — она легче. Перетащил играючи. А с Женькой споткнулся и чуть не свалились! Еле удержался. Перебрались. Женя достает полотенце!
— Ты как в поход собралась!
— Так и есть поход! Мало ли что может случиться. Блин, у тебя обувь мокрая! Погоди.
Достает из рюкзачка прокладки! Выбрасывает мокрые стельки и укладывает вместо них по прокладке.
— Женечка! Я всё-таки на тебе женюсь!
— Записывайся в очередь, примерно двадцатым будешь, — смеется Женька.
— Список мне, пожалуйста! Я с ними «поговорю» и стану первым.
Кира хмурится. Ревнует что ли? Сама сказала, что мы кузены и нам ничего нельзя!
Если не ошибаюсь, этот ручей впадает в нужное нам озеро. Идем вдоль него дальше. Угадал — выходим к озеру. Или большой пруд. Около километра в длину и чуть меньше в ширину. Мостки для рыбалки, песок. А это сооружение напоминает тарзанку. От озера асфальтированная дорога вдоль единственной улицы. Домики шикарные — настоящие дворцы. Не меньше трех этажей, а сколько вниз еще неизвестно. Около двух стоят машины. Мерседес XL и какая-то неизвестная мне модель джипа.