– Подпиши его
Я протянул ему нож с резной костяной рукояткой. Джек провел лезвием по подушечке указательного пальца и неуклюже вывел в воздухе свою подпись. В тот же миг огненные буквы исчезли. Исчез и я. Джек огляделся по сторонам и со всех ног бросился прочь. Так и прошла наша первая сделка.
Ну, разумеется, он получил свою Рози. Если бы в каждой сделке был подвох, кто бы их вообще заключал? Малыш Джек получил Рози О’Доналл и даже был с ней счастлив. Не скажу, что долго, но был… Как насчёт глотка виски? Иисус Христос и двенадцать апостолов! Какой мне смысл вас травить? Мы же ещё не заключили сделку. Шучу, шучу. Предпочитаю честный бизнес. Надо беречь репутацию. Ну? А я что говорил! Это вам не пойло из бара. Отличный виски, чёрт его дери. Из старых запасов. Сейчас такой и не встретишь. Нет ничего лучше глотка виски октябрьским вечером. Кстати, знаете, откуда вообще оно появилось? Один ирландский монашек до одури влюбился в жену знатного лорда. С ума по ней сходил. И дошёл до того, что явился однажды на мой перекрёсток. Нет, он попросил вовсе не эту женщину. Я и сам удивился. Он попросил просто избавить его от сердечных мук. Я мог бы, конечно, просто устроить несчастный случай, скажем, придавить его упавшей сосной, но вместо этого подсказал бедняге рецепт одного напитка. Тоску как рукой сняло. Правда, он быстро спился и умер, но, клянусь, с нашей сделки и до самой смерти ни дня не тосковал. А Джек… Ну, что ж, представьте – женщина, пусть даже и чертовски красивая, бегает за вами по пятам, ловит каждое ваше слово, заглядывает в глаза… Вы садитесь завтракать – она стоит рядом и гладит вас по плечу. Вы хотите в тишине полистать газету, а она рассказывает, как сильно вас любит. Вы идёте в бар, пропустить с ребятами пару кружек и отпустить пару солёных шуток – она плетётся с вами. Нравится картина? Именно. Вот поэтому, ровно через год после нашей первой встречи, молодой человек по имени Джек Демпси, поздно вечером вновь пришёл на Перекресток…
Вторая сделка Джека
…вновь пришёл на Перекресток. И пьян он был как сапожник.
«Сукин ты сын», – заорал он, – «Сукин! Ты! Сын!»
Я не стал появляться сразу, просто ждал среди теней. Качаясь из стороны в сторону, что твой маятник, Джек кружил по Перекрестку, понося меня на чём свет стоит. Впрочем, ругался он однообразно. «Сукин сын», «прохвост», «пройдоха» – вот весь его небогатый арсенал. Слыхал я ругань и позабористей. Вскоре парень выдохся, сел прямо на дорогу, достал из-под полы куртки початую бутыль, хорошенько отхлебнул.
«Сукин сын», – снова повторил он. Из глаз его потекли слёзы. Оставляя на щеках паренька светлые дорожки, слёзы срывались с его подбородка в дорожную пыль.
«Ну-ну», – сказал я вышел на Перекрёсток.
Вскрикнув от неожиданности, он вскочил на ноги.
«Ты! …Ты!», – указательный палец упёрся мне в грудь.
«Полегче, малыш», – я мягко отвёл его руку.
«Я тебе не малыш!», – в его руке оказался небольшой пузырёк, вроде тех, в которых аптекари продают микстуры. Джек сорвал с пузырька крышку и, дважды взмахнув рукой, оросил меня чередой мелких капель.
«Это что, святая вода?», – я слизнул с губ одну из капель.
«Но почему?!», – он посмотрел на пустую склянку с таким видом, будто та предала его.
«Потому что я по другому ведомству», – пояснил я, – «И к Сатане отношения не имею».
«Так ты не демон?», – как мне показалось, немного разочарованно спросил он.
«И близко нет»
«Ангел Божий?»
«Ага. Ангелу Божию заняться больше нечем, только торчать на перекрёстке и скупать души у деревенских дурачков».
«Так кто же ты?»
«Хозяин Перекрёстка. Ты же знаешь, малыш Джек».
«Но что ты такое?»
«Какие-то у тебя странные представления об этикете – сначала поливаешь меня святой водой, в надежде что я покроюсь волдырями или испарюсь, не знаю уж, чего ты там навооброжал, а теперь пытаешься вывести на откровения. Родители, видать, как следует отдохнули на твоём воспитании. Итак, чем обязан?»
«Ты меня обманул!», – запальчиво выкрикнул он.
«В чём же? Разве Рози не стала твоей женой?»
«Нет, она стала, но…»
«Ты для неё самый желанный мужчина?», – перебил я его.
«Да, но…»
«Ей плохо с тобой в койке?»
«В постели у нас всё прекрасно»
«Всё время хочет быть с тобой рядом?»
«Да в этом-то, мать её, всё и дело!», – заорал он.
«Она всё время рядом. Я даже сена корове не могу спокойно подкинуть – Рози бежит за мной в телятник. Я не могу с друзьями выпить пива! Стоит улизнуть в бар – Рози уже тут как тут. Вот она сидит рядом и держит меня за руку за завтраком. Вот она стоит за спиной и гладит моё плечо, пока я перебираю веялку. Вот она прыгает мне на колени, когда я просто хочу посидеть на крыльце с кружкой сидра. Я как та маленькая собачка на руках у богатой дамочки. Её теребят, гладят, тискают, не дают и минуты покоя, а на собачьей морде написано: «Боже, скорей бы сдохнуть».