Он мысленно улыбнулся, глядя, как девушка делает последние глотки из его фляги. Все произошло так, как он, Фердинанд, задумал. Судьбу не изменить. Теперь можно быть спокойным… Свой долг перед Учителем он выполнил…
Глава I
— Ваше имя, фамилия, отчество?
— Беленкова Диана Валерьевна.
— Дата рождения?
— Десятого мая восемьдесят шестого года.
При этих моих словах брови молодого следователя слегка приподнялись, и, прежде, чем вернуться к своему допросу, он покосился на меня с некоторым любопытством.
— Итак, Диана Валерьевна, — страж порядка, не отрываясь от своих бумажек, продолжил: — Надеюсь, вы в курсе, что вам предъявлено обвинение в покушении на жизнь Смирницкого Дмитрия Александровича…
В курсе ли я? Да меня забрали прямо с того самого хваленого «места преступления» и притащили под конвоем сюда, в полицейский участок! Я невесело усмехнулась: вот уж влипла, так влипла…
— Я не покушалась на его жизнь! — уже в который раз безнадежно произнесла я. — Он нагло приставал ко мне и я… О, Боже…, - замолчав, я удрученно покачала головой, понимая, что не в силах донести до него правду.
— И поэтому воткнули в него ножницы? — полицейский внимательно посмотрел прямо мне в глаза.
— Я не втыкала в него ножницы, поймите же!
— Тогда кто, по-вашему, это сделал, гражданка Беленкова? В кабинете были только вы и он, это подтверждают все сотрудники вашего отдела, секретарь Смирницкого и сам пострадавший. Может, ножницы сами собой воткнулись прямо в плечо вашего начальника, а, Диана Валерьевна?
— Так и было, — угнетенно подтвердила я, осознавая, что это звучит более чем нереально. Хотя и являлось абсолютной правдой. — Они это сделали сами…
Следователь с минуту смотрел на меня, не отрывая глаз, а после проникновенно произнес, чуть поддавшись мне навстречу:
— Диана Валерьевна, если вы и дальше продолжите говорить такие вещи, я буду вынужден назначить вам психиатрическую экспертизу…
— А я, пожалуй, не буду давать никаких показаний до прихода адвоката, — тихо ответила я, всеми силами пытаясь выдержать его пронизывающий взгляд.
— Вы можете позвонить своему адвокату, — кивнул он и с наглой улыбкой подвинул ко мне телефон. — Если у вас таковой имеется…
— У меня нет своего адвоката. Прошу назначить мне государственного.
Следователь снова кивнул и махнул другому полицейскому, рангом пониже:
— Уведите ее пока.
Я шла по коридору местного изолятора в наручниках и в сопровождении охраны, как самая настоящая преступница, и мой мозг до сих пор отказывался принимать случившееся.
— Эй, Ванек, и что это за дамочку ты привел? — откуда ни возьмись навстречу нам из-за угла вынырнул еще один полицейский и, немного притормозив, с интересом окинул меня взглядом с головы до ног. Да уж, мой деловой костюм с белоснежной блузкой и туфли-лодочки на высоком каблуке явно диссонировали с тюремной обстановкой. А еще и бейдж, болтающийся на лацкане моего пиджака, с заметной надписью " Диана Беленкова, специалист аналитического отдела «РосМоторсТранс».
— Эта девчонка чуть не прирезала своего начальника, — ухмыльнулся на это мой «Ванек». — Ножницами, прикинь?
— Эй, — на этот раз голос подала я, желая осечь разговорившегося охранника, — не забыли ли вы, Иван, о презумпции невиновности? Моя вина ведь еще не доказана, не кажется ли вам?
Ванек оставил мой вопрос висеть в воздухе и, вновь ухмыльнувшись, повел меня дальше.
Слава богу, мне крупно повезло, и в камере я оказалась одна. Не представляю, что бы я делала, если бы мне пришлось делить ее с сомнительными криминальными личностями. Оставшись в одиночестве, я скинула туфли и взобралась на единственное здесь место для сидения — узкую скамью — прямо с ногами. Распустила тугой пучок на затылке, высвобождая волосы. Со вздохом отметила, что те снова нереально отросли, хотя подстригала их чуть ниже плеч не далее как месяц назад, теперь же они доходили мне почти до середины спины. И что это с ними стряслось в последние годы? Чем больше их подстригаю, тем быстрее отрастают… Я даже осветлять их перестала, поскольку приходилось это делать чуть ли не каждую неделю, чтобы выглядеть более менее опрятно. И от любимой челки избавилась по той же причине…
Я огляделась: четыре стены, маленькое окошко под потолком. Тюрьма. Самая, что ни на есть настоящая. Во всяком случае, для меня.
Я всхлипнула, чувствуя, как трескается и разлетается на части мой неизменный излюбленный панцирь «невозмутимой леди, которой все нипочем», и из него вылезает настоящая Диана, слабая, беззащитная, во всем сомневающаяся. Диана, которую никто из моего окружения не знает и даже не подозревает о ее существовании. Разве что только мама. Мама… Воспоминание о самом близком человеке сорвали тот самый защитный механизм, что до этого момента еще сдерживал мои слезы, и они сплошным потоком хлынули из моих глаз. Мамочка, ну что я за неудачница? Ну почему это произошло именно со мной? И что вообще происходит со мной?..