- Входи, сын мой, - приглушенным голосом сказал аббат Лебеф, когда отпер дверь и узнал гостя.
Склонив голову, Луи проскользнул в полутемный коридор и остановился. Хозяин дома за его спиной немного повозился, запирая дверь, потом повернулся к вошедшему.
- Проходи, или ты забыл, куда идти? - сказал он. - Надеюсь, после столь долгого отсутствия ты принес хорошие новости?
- Благодарю, святой отец, я помню, куда идти, но только из почтения пройду в гостиную вслед за вами... А новости... полагаю, они придутся весьма кстати...
... Тибо проснулся, когда закатное солнце поравнялось с маленьким оконцем съемной комнаты и плеснуло в него на прощание багряным кипятком. Бывший оруженосец потянулся, разминая отяжелевшее тело, потом открыл глаза и сел, свесив ноги с кровати. На соседней койке, лежа на спине и сложив руки на груди, как младенец, тихо посапывал Луи. Тибо показалось, что тот улыбается во сне.
Торопливо спустившись вниз, бывший оруженосец справил нужду в проходящую за домом канаву, потом вернулся в комнату. Подойдя к кровати своего приятеля, он пнул ее ногой.
- Вставай, бездельник! Пора собираться.
Луи пошевелился, недовольно поморщился и с трудом разлепил веки.
- Что такое? - спросил он сонным голосом. - Я никуда не пойду.
- Ты что, еще не проспался?
- Тибо, друг, напомни, куда мы должны собираться?..
- Ты что, и вправду забыл, что ночевать мы будем в доме Гишара де Боже? Граф де Брие ждет нас там. И он просил не задерживаться допоздна.
- А-а, помню, - протянул Луи, опуская ноги на пол и мотая головой. - А Эстель тоже будет с нами ночевать?
- Оставь свои глупости!
- Да ладно, подумаешь!
Луи вдруг засуетился, ногами нашаривая под кроватью башмаки.
- Я сбегаю помочусь! - сказал он. - А ты пока закажи что-нибудь поесть. Я чувствую, как во мне просыпается зверский голод!
- Облегчишься по дороге! - отрезал Тибо. - И ужинать будем в другом месте. Одевайся быстрее.
- Зачем такая спешка? Мы что, на войне?
- Может быть, и так...
- Ну, приятель, тебе виднее...
Луи уже пришел в себя, протер сонные глаза и выглядел вполне бодрым. Через минуту друзья торопливо шагали по улице Жюиври в сторону Гревской набережной.
- Я вот только одного не пойму, - говорил на ходу Луи, - как твой хозяин собирается спрятать добытые сокровища? И почему их вообще нужно прятать?
- Ты разве не знаешь, что все предметы, взятые в подземелье, принадлежат Ордену? И архивы, которым уже около двухсот лет, представляют собой не меньшую ценность, чем корона Иерусалимских царей. Это - как знамя священного воинства: если оно попадет в руки врагов, можно будет считать Орден действительно погибшим.
- Да кто враги? Здесь, во Франции - кто враги? Мне точно известно, что мусульман в Париже не было и нет.
- А почему ты считаешь, что врагами могут быть только мусульмане?
- А кто тогда? - Луи сделал удивленное лицо, потом дернул приятеля за рукав. - Поясни!
- Король Филипп и папа Климент, вот кто! Или тебе неизвестно, кто организовал аресты тамплиеров, следствие, пытки и казни?
- Конечно, известно, вот только...
- Что?
- Только я думал, что после казни Жака де Моле все должно было закончиться.
- Как бы не так, Луи! Все только началось. И если раньше папа с королем были как бы заодно, то теперь каждый из них ведет свою собственную игру, каждый в отдельности пытается отыскать сокровища тамплиеров и раньше другого завладеть ими. И тот, и другой хитры и коварны, и тот и другой имеют в своем распоряжении большую сеть тайных агентов, разосланных во все концы Франции. Теперь ты понимаешь, как непросто будет нам избежать встречи с теми или иными.
- Понимаю, - согласился Луи. - Только папа вряд ли теперь станет гоняться за сокровищами...
- Это почему?
- Потому что он сейчас тяжко заболел и...
Луи осекся и сделал вид, что окончание фразы не стоит произносить, поскольку оно и так понятно собеседнику. Его рука сделала в воздухе замысловатый пируэт. Тибо замедлил шаг, пристально посмотрел на товарища, а тот продолжал идти рядом, не поворачивая головы и будто не замечая на себе подозрительного взгляда.
- А откуда тебе известно, что папа заболел?
- Так это... на улице слышал, на рынке, - ответил Луи. - Может, врут...
- Может, и врут, - согласился Тибо и нахмурился.
Он решил больше ни о чем не спрашивать и перевел разговор на другую тему. Так, о чем-то болтая, вскоре они подошли к дому графа де Боже и постучали в дверь. К ним вышел дворецкий - немолодой седоволосый мужчина с длинными усами, свисавшими вниз.
- Проходите, сеньоры, - простуженным голосом сказал он. - Его милость граф Венсан де Брие ждет вас в гостиной, я провожу.