- Благодарю за комплимент, ваша милость. В последнее время нечасто встретишь собеседника, понимающего человеческие души.
- Когда был еще жив и могуч Орден, мне приходилось немало встречаться с разными людьми, - сказал де Брие. - Я воочию наблюдал все человеческие пороки и добродетели, я научился читать по лицам людей, понимать их стремления и слабости. Сперва это забавляло меня, потом, с годами, начало отягощать. Уж слишком много темного и ужасного накопилось в этом мире, и слишком мало светлого и чистого осталось для борьбы со злом.
- Да, вы правы, любезный брат, - прорычал де Шамбро. - Когда до нас докатилась весть о смерти Великого магистра, многих братьев командорства охватило настоящее отчаяние. Со дня на день мы ждали, что кровавые лапы инквизиторов дотянутся и до Ренн-ле-Шато.
- Вам нечего опасаться, дорогой Филипп, - успокоил коменданта де Брие. - С того самого дня, когда по всей Франции прокатились аресты наших братьев, папа Климент особым своим распоряжением взял под личную опеку ваше командорство. Разве вы не получали сведений на этот счет?
- Да, еще когда каштеляном крепости был ваш брат, мы получили письмо от его высокопреосвященства с уверениями о всемерной поддержке. Но дальнейшие события, о которых мы узнавали здесь - эти многочисленные суды, эти ужасные казни, - как-то подорвали в братьях веру в покровительство папы.
- Но ведь за эти несколько лет ни один из рыцарей командорства не был арестован, не так ли?
- Это правда, - рыкнул де Шамбро. - Мы по-прежнему все вместе и по-прежнему исправно несем службу, много лет выполняя поставленную задачу.
- А сколько людей живет в крепости?
- Восемнадцать рыцарей и две дюжины слуг. У нас небольшой, но крепкий гарнизон.
- Это радует, - улыбнулся де Брие. - Мне хорошо известна ваша основная задача, и я не сомневаюсь, что никто в ближайшем будущем не помешает вам ее выполнять. А папа... коль скоро он является потомком Бертрана де Бланшфора, приложит для этого все мыслимые и немыслимые усилия.
- Ваши слова, сеньор, в свою очередь радуют меня! - воскликнул де Шамбро. - Я непременно поделюсь хорошими новостями со своими братьями по гарнизону.
- Да, конечно, весть о моем приезде уже, вероятно, дошла до всех. Вам следует успокоить братьев, чтобы не сеять в гарнизоне ненужные слухи.
- С вашего позволения я отдам распоряжения, - сказал де Шамбро, поднимаясь. - Отдыхайте, сеньор. Я прикажу вскоре подать обед.
С этими словами комендант вышел. Де Брие прикрыл глаза и погрузился в размышления. Они текли медленно, вяло, спотыкаясь и наслаиваясь, - как могут чередоваться мысли безумно уставшего человека. Так продолжалось несколько минут. Наконец, вернулся де Шамбро.
- Вашей спутнице, сеньор, отвели скромную, но уютную комнату во флигеле, - сказал комендант. - Там ей будет удобно и спокойно.
- Это хорошо, девочка заслужила несколько часов покоя.
- Несколько часов? - уточнил де Шамбро. - Вы так долго ехали из Парижа, чтобы погостить у нас всего несколько часов?
- Конечно же, нет. Просто я очень рассчитывал встретить здесь Северина.
- Северина де Брие еще в шестом году отозвал из Кампань-сюр-Од сам Жак де Моле. По моим сведениям, ваш брат сейчас живет в Англии, у меня записан его лондонский адрес. Правда, он давно мог его поменять...
- Я непременно съезжу в Англию, - задумчиво сказал де Брие, - при первой же возможности. - Потом добавил, поразмыслив: - Впрочем, любезный брат, с вами я тоже могу и даже готов обсудить кое-какие вопросы.
- К вашим услугам, сеньор. Полагаю, дело, которое привело вас к нам, носит весьма важный характер?
- Именно так. И не столько важный, сколько секретный.
- Тогда я прикажу подать обед прямо сейчас, и мы совместим беседу с трапезой, так сказать, приятное с полезным.
- И покормите мою спутницу, любезный брат.
- Об этом, ваша милость, можно было не просить, - с легким смущением ответил де Шамбро. Потом добавил, понизив голос: - Она - наша сестра?
- Скорее, доната, - ответил де Брие. - В моем лице эта девушка посвятила себя Ордену. И прошу заметить, это особенно ценно теперь, когда папа своей буллой расформировал нашу организацию, а Великий магистр казнен четыре недели назад. Эстель дала обет послушания мне, прецептору Франции, и теперь повсюду сопровождает меня как верный и надежный секретарь.
- Если бы не крест, которому я служу уже много лет, я бы позволил себе заметить, что ваша спутница удивительно хороша собой.
- Да, это так, брат, - сказал де Брие. - Молодая и красивая женщина естественным образом привлекает к себе больше внимания, но и способна выполнить более деликатные поручения, нежели та, на которую не хочется взглянуть второй раз.