Выбрать главу

Андрей, дорогой, мне знаешь, что подумалось... даже не знаю, как сказать... вот если была бы такая возможность: нам с тобой реально встретиться в жизни, посмотреть друг другу в глаза, подержаться за руки... Мы бы обсудили живьём то, что с нами происходит, может, придумали бы что-то - чтобы избежать самого плохого... я не знаю... Ты мне с некоторых пор так дорог... не представляешь даже... услышать твой голос, увидеть, как дрожат твои ресницы...

И если я могу, если в моих силах - словами - подарить тебе счастье, хоть немного сделать полегче твою жизнь - то не в этом ли смысл жизни вообще - дарить Любовь, и не в пространство кому-то там, и не всем, а - одному, Тебе одному, мой рыцарь Венсан де Брие, мой любимый грустный Поэт... Я Слова твои с ладони на ладонь пересыпаю бережно и нежно, и только блики по стене - цветные, калейдоскопом - возвращая Детство, и ту же свежесть и непосредственность восприятия, когда кажется, что Любовь - навек, и Разлука - навсегда... Господи боже ты мой! Ну, не может же этого быть! Не можем мы, современные люди, в век поездов и самолетов, не встретиться никогда! Ну, пойди же ко мне, положи голову на мои колени - я поглажу тебя, чтобы ушли беспокойство и боль, сядь рядом, прислонись к моему плечу... ты чувствуешь, как моя сила и моя любовь переливается в тебя? если мы с тобой так похожи - то мы, наверное, одной крови... и если я могу дать её тебе, то что за причина, которая помешает мне это сделать? Ведь ни время, ни расстояния не разлучат нас - коль мы всё равно рядом - вот, протяни руку - и встретишь мою..."

ГЛАВА 11

 

1

 

Поселок Мери-Сюр-Шер в полумиле к западу от Вьерзона представлял собой крохотную, заброшенную деревеньку не более чем с двумя десятками домов, прижавшихся к подножию живописного холма. Правда, и в этой глуши имелась своя часовня с гордым названием "Спасения Богородицы" - небольшое прямоугольное строение с изогнутым западным фронтоном и башенкой колокольни на коньке крыши. Капелланом при ней служил давний знакомец Венсана де Брие Огюст Годар.

 

Это был маленький толстенький человек неопределенного возраста с короткой шеей и узкими плечами. Голова его была непропорционально велика, а огромную блестящую лысину скрывала малиновая биретта, окаймленная курчавой порослью черных волос. Священник был неуклюж на вид, но лицо его с широким рыхлым носом и живыми, светлыми глазами лучилось добротой. Его руки были настолько подвижны, что иногда казалось, будто они существуют сами по себе, не подчиняясь ни эмоциям, ни рассудку этого человека.

Жил он тут же, при часовне, в небольшой комнатке, больше похожей на келью, в  которой ему давно было тесно среди множества рукописных книг, сложенных стопками на полу. Но он не роптал, он был предан вере, и его любили немногочисленные прихожане.

 

Когда в сумерках одного из апрельских вечеров де Брие постучал в дверь этой кельи, капеллан был занят размышлением о поучительном трактате Святого Августина. В завтрашней проповеди он собирался цитировать для прихожан некоторые места. Отложив рукопись, Огюст Годар недовольно проворчал что-то себе под нос и отпер дверь.

 

- В такой глуши даже тайные агенты самого короля не всегда отыщут бывшего капеллана тамплиеров! - глухо сказал де Брие. - Узнаёте ли вы меня, святой отец?

 

Священник прищурился, внимательно изучая статную фигуру нежданного гостя, за спиной которого маячила фигура поменьше.

 

- Как не узнать! - высоким голосом с заметной хрипотцой и одышкой воскликнул капеллан. - Благородного рыцаря видно даже невооруженным глазом.

 

- Бывшего рыцаря, - поправил де Брие. - Увы, святой отец, бывшего рыцаря. Времена нынче не те...

 

- Да уж, не те, - согласился Огюст Годар. -­ Сколько это мы не виделись с вами?

 

- Лет пятнадцать, наверное. Или даже шестнадцать.

 

- Эпоха! - произнес капеллан пафосно.

 

- Да, эпоха, - повторил де Брие. - Так вы впустите нас?

 

Капеллан спохватился, отступая на шаг в сторону и пропуская в свой дом гостей. Затем притворил входную дверь и засеменил следом. В комнате Годара сразу стало тесно. Но, несмотря на это, священник предложил гостям присесть на свой топчан, покрытый тюфяком, в котором шуршала солома, а сам достал из полутемного угла маленькую скамеечку и, кряхтя, устроился на ней.

 

- С вами женщина? - удивленно спросил он, когда Эстель откинула капюшон на спину.

 

- Да, отец Огюст, она сестра наша и служит при мне, - ответил де Брие.

 

- Как, вы всё еще служите? - В вопросе капеллана было больше искреннего удивления, чем любопытства. - После всех событий...

 

- Нет, святой отец, теперь уже никто не служит, как раньше. Изменилась жизнь, изменились и задачи.