Монашки окружили свою разгневанную Иезавель. Сторонники отца Афиногена сгрудились вокруг него, выпятив нечесаные бороды. Телевизионщики вели «прямой репортаж» и лезли в самую гущу событий.
– Вот поэтому я не хожу в церковь, – изрек Макар Псалтырников. – Несмотря на то что в предках моих, судя по фамилии, наверняка имелся какой-то сельский дьячок.
– Значит, неопознанный труп, Федор Матвеевич? – осведомился Клавдий Мамонтов.
– И потерянное утро. – Гущин глянул на часы. – Начинаем все сначала.
– А я бы не считал это утро потерянным, – заметил Макар.
– Почему? – спросил его Гущин.
– Так. Интуиция. Мы все равно узнали с вами и нечто весьма важное. Только мы пока не знаем, что именно.
– Твой кузен из Англии загадками изъясняется, – сказал Гущин Мамонтову.
– Да, он у меня такой, – согласился тот.
Глава 9
Кузен из англии. Смертельные враги
Могут ли смертельные враги стать друзьями? Клавдий Мамонтов с некоторых пор задавал себе этот вопрос. Судьба порой открыто насмехается над пылкостью наших чувств, над гневом и порывами души – и подкладывает этакую свинью. Сентиментальную, нежную и пушистую.
После событий в Бронницах в доме на Бельском озере они с Макаром Псалтырниковым имели немало, что сказать друг другу [4]. Но разговор сам собой отложился до ноября – Макар улетел в Англию и забрал своих маленьких дочек, живших в поместье в графстве Девон под присмотром английской гувернантки и нянек. Он вернулся в Москву, закрыл доставшийся ему в наследство особняк на Бельском озере. Сначала снял квартиру в Крылатском, а затем купил особняк в Замоскворечье.
Они встретились вновь после его приезда – и опять в Бронницах. Оба согласились – пора, пора выяснять отношения! Час пробил. И это дело мужской чести.
В том овраге в лесу у озера они едва друг друга не убили.
Но, к счастью, не убили… Ох, что было…
Катя, из-за которой все и случилось, о тех эпических событиях – об их дуэли! – даже не подозревала.
Мужики не рассказывают женщинам всей своей жизни, ни о своих фиаско, ни о ранах, ни о сломанных ребрах, ни о выбитых зубах.
Так считал Клавдий Мамонтов.
И Макар Псалтырников, который никогда ни в чем с ним прежде не соглашался, на этот раз не противоречил.
Ей не надо знать. Мы сами разберемся. Между собой.
Но вот как-то не разобрались они тогда! Слава богу, оба остались живы-здоровы, не считая переломов и выбитых зубов. И все подвисло – до того самого рокового марта, который стал не только началом Глобального карантина – великого домашнего заточения, но и месяцем судьбоносных перемен в жизни Макара Псалтырникова.
Все звезды сошлись в зените, все пути пересеклись в одной точке. Жена Макара Меланья в начале февраля по приговору суда получила десять лет за совершение покушения на убийство отца Макара и Кати с помощью яда. Она еще находилась в женской тюрьме, готовилась к этапу в Читу в колонию, когда у нее начались преждевременные роды.
Мальчик родился недоношенным, но здоровым и крепким, несмотря ни на что.
Сразу после родов Макар через своего адвоката уведомил жену о том, что он дает старт разводу, отложенному им до рождения ребенка. Меланья в тюрьме подписала все документы, а потом ночью вскрыла себе вены куском припрятанной от надзирателей проволоки.
Ее спасли, перевели в тюремную больницу вместе с младенцем. Там она заразилась коронавирусом. Заболел и новорожденный ребенок.
Как только Макар получил от жены документы и согласие на развод, он сразу поехал к Кате.
Что там у них точно произошло, Клавдий Мамонтов не знал. Макар не сказал ему. Как, впрочем, и сам он не делился с ним подробностями своих сердечных дел.
Он знал лишь, что Макар уже официально попросил Катиной руки.
И Катя ему наотрез отказала.
В тот мартовский вечер Макар на своей машине рванул в Бронницы – в запертый и заколоченный отцовский дом. Он был вдребезги пьян. Не справился с управлением и с эллинга для яхт и каноэ въехал на своем внедорожнике прямо в Бельское озеро.
Дорогая крутая тачка ушла на дно как камень.
Макар из ледяной мартовской воды выплыл.
Узнав о случившемся, Клавдий Мамонтов (все же он числился в Бронницах сотрудником ГИБДД, хотя свободные от командировок дни проводил в тихом отделе регистрации за компьютером) сам выехал на место аварии.
Он забрал пьяного мокрого Макара и отвез его домой в особняк в Замоскворечье. Встретил там горничную Машу, знакомую ему еще по событиям в Бронницах. Располневшая сердобольная пятидесятилетняя горничная опять была при Макаре – исполняла в доме работу помощницы по хозяйству и няньки для маленьких дочек Макара. Клавдий Мамонтов познакомился и с ними, и с чопорной старой учительницей английского, нанятой Макаром гувернанткой к детям.