– Но союз навсегда связывает с человеком. Та же сила, такая же неодолимая, заключённая в жреце Ирд, – сказала она наконец.
– И, взамен, целый мир, – ласково напомнил Ферр. – От края до края. Если сэйды приходят сюда, значит, они хотят его узнать и услышать, разве нет? К слову, мы давно бродим кругами у этого холма. Где же твой дом?
Она засмеялась, а после взяла его за руки и предложила:
– Я покажу. Если хочешь.
– Ты ведёшь – я иду, – улыбнулся Ферр. – Но сперва скажи и мне своё имя.
Дева сделала шаг вперед, едва коснулась нежной кожей щеки, шепнула у самого уха:
– Эйдре.
А после его закружили ветра, такие сильные, что Ферр едва не выпустил ладоней спутницы. В глаза бил круговорот красок и света, а звон в ушах грозил оглушить. Молодой жрец Ирда зажмурился и ждал окончания пути. Теперь только вперёд, в верхний мир, где предстоит убедить родных Эйдре отпустить её с ним.
Глава 2. Дорогами тумана
Верхний мир виделся зыбким. Густой туман укрывал всё вокруг, клубился, а в нём чудились диковинные твари и неясные образы. Они менялись и перетекали, растворялись или сливались друг с другом каждый миг. Перед Эйдре серая пелена расступалась, а Ферра обволакивала, тянула, забивала нос и рот, влажным холодом обжигала горло. Он хотел сперва отпустить руку спутницы сразу, как они стали на твёрдую землю, – где видано, чтобы здорового мужчину словно слепца или дитя тянула за собой юная дева? Но чародейка только крепче сжала ладонь и предупредила:
– Заблудишься и останешься тут навеки. Ты обещал мне целый мир, жрец, от края до края. Не исполнишь слова – обращу в болотную жабу.
– А сама цаплей станешь прилетать ко мне каждую полную луну и охотиться, покуда не минут три столетия или пока не съешь? – отшутился Ферр, но смирился и послушно поплёлся за сэйд.
Эйдре звонко рассмеялась, глянула через плечо с озорством и хитростью. Её взгляд согрел на миг, отогнал липкий холод. Молодой жрец хмыкнул, улыбнулся, попытался удержать в памяти медовые глаза и весёлый смех. С такой спутницей ни скука, ни тоска от безделья не грозят, но и просто с ней не будет до конца дней. Только кротости в девах он ценить не умел сам.
– Чудны́е у вас вёсны, – сказал Ферр, чтобы отогнать тишину и вновь услышать мягкий голос чародейки. – Такой непогоды у нас не видят и зимой. Ни света, ни солнца, даже не понять, день сейчас или ночь.
– В верхнем мире мы не знаем ни вёсен, ни зим, – с печалью пояснила Эйдре. – Не можем разглядеть ни луны, ни солнца. Здесь властвуют сумерки, сны и наваждения. Зато у нас рождаются ветра.
– Какие же ветра в таком густом тумане? – удивился жрец.
– А ты не смотри, глаза тебе не помогут, – ласково предложила дева. – Слушай и найдёшь.
Ферр принялся старательно разбирать звуки. Мир вдруг обернулся иным: то, что виделось чудищами, оказалось деревьями, а длинные руки и пальцы из тьмы стали их ветвями. Он узнал шум леса, различил звон ручьёв и рек. За серой пеленой шелестели птичьи крылья, мягко проваливались в мох оленьи копыта. Жрецу не хватало красок, но тем ярче пела повсюду жизнь свои мелодии. Кожи коснулись молодые ветра, несущие из глубины наваждения звуки, и туман расступился перед ним, как уступал путь Эйдре.
– В тебе течёт кровь сэйдов, – довольно мурлыкнула дева.
– Каждый жрец рождён от союза людей верхнего и срединного мира. – Ферр с наслаждением вдохнул свежий воздух. – У нас нет ни иного начала пути, ни иной судьбы.
– Из какого же нашего дома тогда твоя мать?
– Я не знаю ни её, ни отца. Не будь спутником моего наставника мужчина, я мог бы подумать, что они – мои родители.
– Мужчина-сэйд, заключивший союз со жрецом, большая редкость, – задумчиво произнесла Эйдре.
– Они нашли друг в друге братьев ближе, чем я со своим кровным, – пожал плечами Ферр. – Он искусный музыкант, друг и верный помощник, который учил меня не меньше наставника. Добрый дядька детям учителя. Союз говорит о связи, но связь бывает различна. Вы познакомитесь, если я сумею забрать тебя в Ирд. Но о том, что я колдовал словно сэйды, я ему точно расскажу.
– О да, – засмеялась Эйдре, – он будет горд узнать, что его воспитанник смог то, что может любое наше дитя, едва обучившись ходить.
Ферр нахмурился и замолк. Дева обернулась, нежно коснулась ладонью его щеки:
– Не обижайся. Но спесь не ведёт к добру ни в одном из миров. И крепче держи мою руку. Слушай и чувствуй. Тебе еще придётся пройти через наваждение одному, если желаешь забрать меня в Ирд.
Жрец подчинился, позволил вести себя, продолжил разбирать приглушённые звуки. Вскоре к шуму лесной чащи прибавился новый гул.