Сколько прошло времени с начала схватки, Егор не знал, да и не задумывался, а враги, наконец, начали пятиться к лесу.
— Не пересекать световую границу, — ворвался в уши голос Скея.
— Какую? — ответ пришёл довольно быстро. В мраке и сполохах прожекторов, небо прочертила падающая звезда, одновременно оглушив и нападающих и оборонявшихся. Звезда остановилась и зависла впереди Егора. Красная нить луча отметила границу и вот тут барабанные перепонки Егора сотряс вой рохтов. Те, кто остались за чертой, бросая доспехи, бежали к спасительному лесу. Те, которые остались внутри, продолжали отчаянно биться за выживание. Егору казалось, что его силы тают на глазах. Потеряв счёт жертвам, он тяжело парировал удары и наносил сам. Но, вдруг, всё изменилось: рохты, хватаясь за головы, валились и корчились от невыносимых мук. Егор вытер клинок и вложил в ножны.
— Связать пленников, снять им шлёмы — ожила связь. Скей деловито отдавал приказы подчиненным. Тем временем красная черта исчезла, а небесная колесница бога Тона беззвучно опустилась. К ней начали сгонять оставшихся пленников, которых в нижний люк заталкивали вооружённые слуги бога Тона. Помогали им солдаты и офицеры Скея. Капитан Нои, забрызганный кровью рохтов, тоже не отставал от солдат.
Усталость взяла своё, Егор сбросил доспехи и мокрый от пота, уселся на землю. Рядом, тяжело дыша присела Аиша.
— Слон подери, да ты сражался прямо как бог Тон. — с перерывами сказала она.
— Если бы ни Тон, нам бы пришёл конец, — ответил Егор, повалившись. — Где же он?
— Бог Тон прислал помощников, а вот в словах твоих я сомневаюсь. Заряд излучения иссяк и если бы рохты знали об ограниченности ресурса модулятора, то вернулись бы снова. Пленников отправят на рудники бога Тона, ведь они прирождённые горные мастера — Аиша вытерла лицо и внезапно поднялась. Егор недоумённо посмотрел на девушку и перехватил её встревоженный взгляд: в просеке леса, на проезжем тракте, мощёным булыжником маячило продолговатое светлое пятно.
— Неужели, же о… — она вздрогнула и замолчала. А пятно превратилось в приближающегося в световом ореоле всадника, отбрасывающем жёлтые блики, плаща.
— Не перечь, когда предстанешь, — зашептала Аиша. — Бог Тон не всегда расположен к добру.
Пока Егор просчитывал возможные варианты разговора, пленников заперли в колеснице Тона, а сами слуги его, тоже вернулись внутрь.
Топот копыт все явственнее приближал встречу, которая неизвестно чем закончится. Когда всадник остановился и молодцевато соскочил, Егор обнаружил что в округе остался он и побледневшая Аиша. Офицеры и защитники вернулись к воротам и ожидали, составив торжественное каре.
От присутствия бога Тона исходила сила и вместе с тем обаяние и мудрость. Егор терялся в догадках.
— Я приказывал тебе не участвовать в подобных мероприятиях, — сходу выругал Аишу, Тон. Он остановился у всхлипывающей провинившейся девушки, размазывающей как ребёнок слёзы. Внезапно она бросилась на грудь Тона и крепко прижалась, продолжая всхлипывать.
— Ладно, будет, Аиша, чай не девочка, — Бог Тон ласково провёл по волосам и повернулся к задумчивому Егору.
— Я поставил защитный колпак, Егор. Ты, ведь уже догадался кто я, — Тон снял маску.
— Ты меня использовал как мальчишку, — вспыхнул Егор, но тотчас умолк.
— Ни в коей мере сынок. Скорее — наоборот. — Тон полез в грудной карман и извлёк шёлковый мешочек.
— Вот это я ещё могу, но сам секрет изготовления клинков ни мне, ни Слону недоступен, несмотря на столько сотен лет изысканий. Возьми себе, но прежде необходима личная активация.
— Спасибо, — Егор ощутил лёгкое покалывание рукояти клинка. Когда покалывание закончилось, он водрузил рукоять на свой клинок и вернул меч в ножны.
— Что с тобой делать, я ума не приложу, — бог Тон погрозил улыбнувшейся девушке.
— Пусть жизнь идет, как идёт путник, — Аиша озорно тряхнула волосами.
— Нет, — покачал головой Тон. — Это не твой суженый и не может быть. Ты можешь разбить сердце ему, себе и ещё двум существам семимирья и это закончится тогда печально. Я не хочу этого и не могу позволить, дочь.
— Я была с Егором близка, — Аиша опустила голову.
— Знаю, — Тон обнял дочь. — Если ты попросишь, чтобы я изменил тот отрезок памяти, то заблуждаешься. Я не сделаю этого ещё и потому что Егор наверняка ввёл тебя в троицу будущих старейшин Аннетянского мира. Верно, Егор?